На прошлой неделе исполнилось шесть лет с того момента, как Касым-Жомарт Токаев стал президентом Казахстана. В эту юбилейную дату его соратники активно отмечали это событие. Премьер-министр Олжас Бектенов опубликовал статью, в которой подчеркивал, что все изменения в стране произошли благодаря Токаеву, включая увеличение рождаемости в семьях, которым была предоставлена помощь с 2021 года. Это заявление напомнило о привычном риторическом приемe, когда успехи связывают с правящими партиями.
Поддержка премьера пришла не только от него, но и от депутатов нижней палаты парламента. Спикер Мажилиса Ерлан Кошанов затронул тему суперпрезидентской формы правления Назарбаева, отметив, что она привела к кризису, но с приходом Токаева произошли позитивные изменения. По его словам, была обновлена структура власти, включая парламент, правительство, Конституционный суд и политические партии, которые теперь работают более открыто в интересах граждан.
Парламентарии отметили, что после реформ Токаева важные решения принимаются с учетом мнения населения, что наглядно демонстрирует изменения в политической атмосфере страны. В своем выступлении депутаты поддержали идею открытости и участия граждан в управлении государством, подчеркивая, что голос народа теперь слышен и значим в процессе принятия решений. Эти перемены служат основой для всех позитивных изменений в Казахстане.
В казахстанском парламенте был принят важный документ, подтверждающий, что страна выбрала курс обновления и построения справедливого общества. Издание «Власть» отметило, что такие резолюции парламент еще не принимал.
В то же время, это не похоже на возрождение культа личности, как в эпоху Нурсултана Назарбаева, когда его имя стало символом идеологии и даже использовалось в названиях заводов. Тем не менее, в конце 2023 года возникли вопросы, касающиеся стиля лидерства Токаева, когда в курьезной ситуации на открытии спорткомплекса он не смог попасть в ворота, что вызвало общественное обсуждение. Это подчеркивает, что система власти в Казахстане сохраняет черты персоналистского управления.
На Всенародном курултае 14 марта Токаев существенно изменил свою риторику, призвав историков не только критиковать советское прошлое, но и учитывать его положительные аспекты. Это заявление совпало с нарастающим российским интересом к совместному написанию истории.
Кроме того, президент жестко раскритиковал защитников гражданских прав, что указывает на его стремление вернуть традиционные ценности в общественное дискурсе, что может вызывать опасения о последствиях для демократии в стране.
В высказывании президента поднимаются важные вопросы о текущих преобразованиях мировой политики. Он утверждает, что глобализм теряет свою значимость, в то время как на первый план выходят идеи государственного национализма и регионализации.
По его мнению, многие страны десятилетиями подвергались влиянию международных неправительственных организаций, которые навязывали «демократические ценности», включая ЛГБТ. Эти организации, как утверждает президент, вмешивались во внутренние дела государств с целью получения выгоды, что привело к коррупции и расхищению бюджетов.
Влияние Трампа на авторитарные режимы, включая Казахстан, демонстрирует, как государства могут использовать западные примеры для оправдания собственных действий. В США Трамп, раздвигая границы дозволенного, создает прецеденты, которые могут быть использованы в других странах для оправдания репрессий против оппозиции и ограничения гражданских свобод. Казахстанская власть, вдохновляясь этой тактикой, с удовольствием указывает на Трампа, когда речь заходит о критике внешних влияний, особенно от таких непопулярных структур, как USAID.
На данный момент в Казахстане складывается сложная ситуация. После январских событий 2022 года, когда протесты, вызванные социальными и экономическими недовольствами, обернулись насилием и привели к массовым жертвам, правительство Токаева приняло курс на установление «Нового Казахстана». Этот курс подразумевает не только обещания реформ, но и жесткие меры против оппозиции, что подтверждается инициативами, направленными на контроль над международными донорскими организациями.
Среди наиболее обсуждаемых мер — законопроект об «иноагентах», который ставит под сомнение деятельность USAID и других зарубежных фондов в стране. Это позволяет власти не только ослабить влияние иностранного капитала, но и резко сократить поддержку для тех, кто выступает против режима. Вместо улучшения ситуации с правами человека и борьбы с коррупцией, казахстанская власть предпочитает фокусироваться на создании образа врага и установлении контроля.
Таким образом, текущее развитие событий в Казахстане может восприниматься как переход власти к более жестким методам управления с опорой на авторитарные практики. В то время как в мире идет процесс демократизации и уважения прав человека, казахстанская модель продолжает отступать в сторону репрессий, формируя новые механизмы контроля над населением.
Экономическая ситуация в Казахстане за последние три года остается критической. Основные реформы, такие как новый налоговый кодекс, вызывают недовольство как у граждан, так и у представителей бизнеса. Уровень жизни населения снизился, и любые инициативы власти, даже касающиеся, казалось бы, нейтральных вопросов, воспринимаются с раздражением.
Увеличилось количество резонансных событий, включая убийства, а законы, даже новые, не всегда исполняются последовательно. Яркий пример — случай с племянником Назарбаева, получившим условный срок за участие в январских событиях, что поднимает вопросы о справедливости правосудия.
Администрация президента, пытаясь оправдать медленные изменения, ссылается на сложности, возникшие после 30 лет стагнации и на конфликтную обстановку внутри страны. Власть утверждает, что нуждается во времени для реформирования прежней системы и взаимных интересов, однако наблюдается постоянное недовольство людей, требующих изменений.
После январских событий президент Токаев сосредоточил внимание на перестройке властной вертикали, стремясь создать команду, которой не хватало в кризисный период. Несмотря на проведенные изменения и полученные положительные отклики от депутатов, власти не могут понять причину недовольства среди населения, даже не желая признавать частичную ответственность за произошедшие события.
Власть в Казахстане, полагая, что работает «для народа», на деле ведет политику, направленную на укрепление собственных позиций, что вызывает глубокое разочарование в обществе. Президент Касым-Жомарт Токаев и его предшественник Нурсултан Назарбаев, как и председатель Мажилиса Нурлан Нигматулин, остаются в заложниках устаревшей системы, представленной «кошельками Назарбаева». Эта система не была полностью разрушена, и предстоящие выборы в 2029 году ставят вопрос о будущем президентства. Токаев установил для себя единственный семилетний срок по Конституции, что подталкивает к необходимости решения этой проблемы.
Общество, видя откат гражданских свобод, выражает недовольство, что отвлекает власть от предстоящих перетасовок власти. Открыто говорить о будущем не планируется, создается впечатление, что у властьимущих нет понимания благих намерений. Политическая ситуация накалена, но критиковать Токаева за зло никто не осмеливается, что свидетельствует о его непростой позиции.
Токаев, как многие его сверстники в политике, выбирает привычный курс, близкий его менталитету, что отражает усталость режима. Он начинает полагаться на поддержку верных людей, которые, как и в прошлом, пытаются убедить всех любить родину и лидера. Тем, кто выступает против, предназначается роль врагов. Подобные дружные хоры уже встречались в истории, и, как правило, такие подходы приводили к неудачам. Однако журналисты и политологи чаще всего не усваивают уроки прошлого, несмотря на его очевидность. Мировая история бросает вызов нынешним лидерам, и деструктивные сценарии возвращаются вновь.
