Исследование юридической фирмы показывает, что к октябрю в России насчитывается более 100 дел, связанных с национализацией активов.
Эти дела разделены на девять категорий, причем наиболее распространенными являются иски по коррупционным основаниям и иски, касающиеся пересмотра результатов незаконной приватизации.
В компании подсчитали, что число дел по коррупции составляет 17, а по вопросам приватизации – 29.
По словам партнера юридической фирмы Магомеда Гасанова, иски Генеральной прокуратуры, как правило, удовлетворяются, и даже если они проигрывают в начале, впоследствии добиваются успеха.
Например, одно из дел было возвращено в суд первой инстанции, который повторно изъял завод в пользу государства.
Подобные исковые заявления касаются изъятия активов у иностранных инвесторов, незаконно владеющих стратегическими объектами.
Кассационные инстанции также направляют дела на новое рассмотрение в апелляционные суды, однако повторные решения еще не приняты.
Проблема национализации и деприватизации активно обсуждалась и ранее, подчеркивая значимость этой темы в текущем юридическом контексте России.
Ситуация с исками Генпрокуратуры к бизнесменам продолжает оставаться на высоком уровне, с увеличением числа исков и почти гарантированной победой ведомства в большинстве из них. Однако недавние решения Верховного суда начали вносить изменения в эту динамику.
Адвокат Антон Демченко считает, что определение гражданской коллегии Верховного суда по делу об изъятии завода «Исеть» у предпринимателя Малика Гайсина стало важным прецедентом. Суд впервые детально рассмотрел применение сроков исковой давности, указал на недопустимость обратного применения некоторых норм гражданского кодекса и акцентировал внимание на необходимости тщательного анализа статуса депутатов.
Это дело имеет значительное значение для формирования судебной практики, поскольку стало первым подобным делом, рассмотренным в таком объеме. Гайсин, начиная с 1994 года, активнее всего интересовался акциями «Исети» и, став депутатом Госдумы в 1995-м, накопил контрольный пакет акций завода, продолжая участвовать в его управлении.
Генпрокуратура подала иск, требуя возврата более 94 тысяч акций, которые были зарегистрированы на различных підприємствах. Однако адвокаты Гайсина утверждали, что иск не подлежит рассматриванию из-за истечения срока давности и несуществующих на момент сделки норм гражданского кодекса. Это вызывает вопросы о справедливости подхода и юридических интерпретациях в таких спорах.
Верховный Суд, подводя итоги дела, отметил, что противостояние по исковой давности contradicted Конституционного суда, что создало правовой прецедент.
Спор был возвращен на новое рассмотрение, однако вновь привело к удовлетворению иска надзорного органа.
В центре внимания оказалось дело «Ивановского завода тяжелого станкостроения» (дело № А17-1139/2024).
Административный суд Ивановской области удовлетворил иск Генпрокуратуры в конце марта на закрытом заседании. Но в сентябре 2-й арбитражный апелляционный суд отменил это решение.
Апелляция согласилась с аргументами защиты, указав, что завод не является оборонным предприятием и, следовательно, не подлежит регистрации в перечне военно-промышленных организаций.
Это положило конец требованиям о необходимости согласования приватизации на федеральном уровне.
Представитель завода, Максим Никонов, отметил, что Генпрокуратура нарушила сроки исковой давности.
В данном деле не было доказательств злоупотребления правом со стороны ответчиков и третьих лиц.
Открытая и возмездная покупка акций предприятия указывает на отсутствие недобросовестного поведения со стороны новых владельцев.
Дарина Белокурова, руководитель практики защиты активов, акцентирует внимание на значимости судебного разбирательства, так как суд апелляционной инстанции отменил решение первой инстанции и отказал в удовлетворении исковых требований Генеральной прокуратуры.
Этот случай стал первым примером отмены решений по подобным искам в апелляционном суде.
Гасанов подчеркивает, что данное дело является ключевым в процессе деприватизации активов, хотя окончательное решение еще не принято, так как ожидается кассация.
Разбирательство в окружном суде возобновится в январе 2025 года.
Важной вехой в процессе деприватизации стал случай с «Соликамским магниевым заводом», где владельцы не смогли порадоваться промежуточным успехам.
Арбитражный суд Пермского края принял решение в рамках дела № А50-21394/2022 в конце марта.
В прошлом году под деприватизацию попали 89,4% акций завода, принадлежащих Сергею Кирпичеву, Петру Кондрашеву, Тимуру Старостину и Игорю Пестрикову.
Новым решением изъяты также оставшиеся 10,6% акций, находившихся в свободном обращении, и эти акции также перешли в собственность государства.
Особую значимость имеет то, что эти акции были приобретены на организованных торгах «Мосбиржи».
В подобных случаях должна применяться статья 149.3 Гражданского кодекса, которая защищает добросовестных приобретателей бездокументарных ценных бумаг, удостоверяющих денежные права.
Данная позиция поддерживалась как миноритариями, так и Центробанком.
Тем не менее, суд принял решение, что поскольку акции были неправомерно изъяты из владения государства, все последующие сделки с ними считаются незаконными.
В первом экземпляре решения говорится о том, что подход, при котором права владельцев спорных акций дифференцируются в зависимости от способа их приобретения, не достигает целей по защите нарушенных прав.
В данном контексте «публичный интерес» был поставлен выше закона, который предназначен для охраны добросовестных покупателей акций, приобретенных на организованных торгах.
Процесс в апелляции продолжает развиваться, и есть основания полагать, что он может обернуться в пользу ответчиков.
В октябре Генпрокуратура начала выяснять информацию о миноритарных акционерах Соликамского завода, что может указывать на учёт мнений ответчиков со стороны надзорного органа.
31 октября Конституционный суд вынес важное постановление № 49-П, которое кардинально изменяет подход к спорам об изъятых активах.
Как поясняет партнер Артур Зурабян, данное решение основывается на действующих законодательных нормах и подчеркивает, что сроки исковой давности не применимы к требованиям прокурора о возврате имущества, приобретенного с нарушением антикоррупционных норм.
Эксперт отмечает, что в законодательстве существуют несколько ключевых презумпций, включая презумпцию незаконности получения активов, приобретаемых во время выполнения публичных обязанностей, что не совпадает с доходами лиц, занимающих эти должности.
Логика решений Конституционного суда понятна и требует внимательного изучения юристами, поскольку она может значительно повлиять на практику обращения с уголовными делами о коррупционных правонарушениях.
Законодательство подразумевает, что если лицо, занимающее публичную должность, получает имущество, явно не соответствующее его доходам, то такое приобретение можно считать незаконным.
Эта презумпция может быть опровергнута, но в целом она отражает логику защиты от незаконного обогащения, возникающего в результате использования публичных полномочий.
Важно отметить, что сроки исковой давности не распространяются на заявления прокуратуры о возврате имущества государству.
Прокурор должен доказать наличие связи между публичными функциями и корыстной деятельностью.
Также необходимо установить, что, если имущество было преобразовано в другие активы, это преобразование было осуществлено ненадлежащим образом.
Эксперты, такие как Гасанов, отмечают потенциальные риски.
Генеральная прокуратура может интерпретировать незаконную приватизацию как серьезное правонарушение, сравнимое с коррупцией.
Это может привести к применению решений Конституционного суда к делам о деприватизации.
В то же время прокуратура может использовать более простую стратегию — выявлять признаки коррупционных правонарушений в процессе приватизации и на этой основе ссылаться на новые правила неприменения исковой давности.
Михаил Гусев, руководитель практики разрешения споров, предостерегает: если суды начнут применять лишь отрывочные выводы из постановления Конституционного суда, это может негативно отразиться на практике судебного разбирательства.
Эксперт подчеркивает важность выводов Конституционного суда (КС), касающихся возможности предъявления требований вне сроков исковой давности для «антикоррупционных» иска.
Несмотря на позицию КС, Демченко сохраняет надежду на изменение практики в защиту ответчиков. Он отмечает, что многие активы были изъяты в ходе «уникального» судебного разбирательства, где споры по событиям, произошедшим 30 лет назад, рассматриваются без необходимости предоставления архивных документов.
В то же время Зурабян выражает менее оптимистичный взгляд. По его мнению, бизнес-сообществу был дан четкий сигнал о том, что приватизация, в результате которой значительное госимущества стало частным, может быть пересмотрена. Он утверждает, что имущество, приобретенное коррупционным путем, не сможет легализоваться в гражданском обороте со временем.
Интересный прецедент в области деприватизационных споров может создать группа компаний «Ариант», которая потеряла активы, включая одного из крупнейших производителей вина в России, «Кубань-Вино», по иску Генпрокуратуры. Данная компания планирует взыскать убытки с государства, ответчиками в этом деле являются Минимущества Челябинской области, а также министерства управления имуществом Свердловской области и Кузбасса.
Группа компаний «Ариант» сформировала свою правовую позицию на основе нескольких ключевых аргументов, что указывает на сложность и значимость данного спора.
Основной аргумент заключается в том, что противоправные действия региональных властей уже были подтверждены решением Арбитражного суда Свердловской области по делу № А60-5228/2024.
В этом деле суд установил, что региональные власти не имели нужных полномочий для принятия организационно-распорядительных актов о приватизации заводов. Компания ссылается на статьи 16 и 1069 Гражданского кодекса, которые предусматривают возмещение вреда юридическим лицам, причиненного незаконными действиями государственных органов.
Истец также упоминает информационное письмо ВАС от 31.05.2011 № 145, подчеркивая, что факт незаконности действий госоргана, подтвержденный судом, не может быть оспорен в рамках процесса о возмещении ущерба.
Важный момент в позиции компании «Ариант» заключается в том, что публичное образование несет ответственность за действия своего органа, даже если оно само не причинило прямого вреда. Достаточно доказать противоправность действий госоргана и связь между этими действиями и возникшим ущербом, что, по мнению компании, подтверждается судебным решением по делу о деприватизации.
Однако юристы по-разному оценивают шансы на успех этой стратегии защиты. «Формально закон это позволяет. Согласно действующему законодательству, любое лицо имеет право требовать возмещения убытков из-за незаконных действий или бездействия госорганов, местного самоуправления или их должностных лиц», — объясняет Дарина Белокурова, руководитель практики защиты активов.
На основании мнений экспертов, таких как Гусев, существует возможность взыскания убытков с органов государственной власти в случае принятия ими незаконных решений и актов, о чем говорит ст. 16 и 1069 Гражданского кодекса. Однако это действительно рискованный путь, о чем предупреждает Зурабян, сравнивая ситуацию с стеклянным домом — нежелательно рисковать, не имея уверенности в легальности приватизационных процессов.
Если заявить иск о взыскании убытков, необходимо быть предельно внимательным к правовым основаниям своей позиции, поскольку суд может провести серьезный анализ и учесть потенциальные уголовно-правовые последствия. Гусев также указывает на осторожное отношение судов к подобным искам, поскольку многие другие лица могут попытаться предъявить свои требования к государственным органам.
Попытка компании «Ариант» взыскать убытки интересна сама по себе и может стать прецедентом для других бизнесов, оказавшихся в аналогичной ситуации. Успех или провал этого иска сможет оказать заметное влияние на стратегии защиты компаний в аналогичных спорах о деприватизации.
Тем не менее, партнер компании Илья Рачков предполагает, что ожидаемые результаты будут неутешительными, так как прокуратура активно следит за ситуацией, а суды склонны поддерживать подобные иски. В России существует множество активов, где можно проверить соблюдение норм законодательства даже тридцатилетней давности.
Юрист также выражает сомнения по поводу постановления Конституционного суда, полагая, что оно не внесло значительной ясности в вопрос о сроках исковой давности для коррупционных сделок. Рачков подчеркивает, что это может дать зеленый свет для широкомасштабного изъятия собственности, особенно у тех, кто считается «врагами народа».
Более того, государственные органы могут инициировать «раскулачивание» бывших собственников, что может включать в себя требования вернуть дивиденды, выплаченные ранее отнятыми активами. Примером является спор 2017 года между «Роснефтью» и АФК «Система», где нефтяной гигант добился мирового соглашения по дивидендам в размере 131,6 млрд рублей, что подчеркивает реальность таких угроз для бизнеса.
