По запросу Forbes Woman старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока РАН, Елена Дунаева, рассказывает о женской повестке как триггере текущих протестов в Иране и возможности совмещения поддержки протестующих с ценностями исламской революции 1979 года.
Иран часто сталкивался с протестами, однако нынешние продолжаются уже 10 недель и охватывают более 200 городов и населенных пунктов. По оценкам, в акциях принимает участие 15–20% населения, что составляет примерно 12–17 миллионов человек, в основном молодежь в возрасте 17–20 лет.
Поскольку поводом для протестов послужила смерть 22-летней Махсы Амини в полицейском участке после задержания за «неправильный» хиджаб, инцидент вызвал широкий резонанс, особенно среди студентов и молодежи, которые активно начали собираться на кампусах университетов.
Протестующие высказывают не только антирежимные лозунги, но и поднимают культурные и социальные вопросы, касающиеся их жизни и свобод. Эти события подчеркивают острую необходимость в диалоге между обществом и властями, чтобы найти способы удовлетворения запросов молодежи и сохранить ценности, важные для страны.
Современная молодежь стремится к инновациям и свободе в доступе к информации, например, к интернету. Им важно иметь возможность слушать музыку, смотреть фильмы и читать книги, как их сверстники за границей.
Однако в некоторых странах, таких как Иран, молодежь сталкивается с жесткими исламскими ограничениями, соблюдение которых контролируют религиозные учреждения. Встречи молодых мужчин и женщин в общественных местах запрещены, как и совместные вечеринки. Женщинам нельзя петь и танцевать, а мужчины ограничены в выборе одежды — короткие рукава и галстуки считаются неподобающими. Для мужчин также есть строгие правила относительно стиля причесок, а женщины могут открывать только лицо и кисти рук.
Тем не менее, иранские женщины давно начали находить пути обхода этих норм, выбирая укороченные брюки и яркий макияж, а также более приталенные манто. Эти изменения стали возможны после прихода к власти президента Мохаммада Хатами в 1997 году, который поддерживал более либеральные реформы и стремился укрепить демократические процессы в стране.
При нем женщины получили доступ к высоким государственным постам и начали активно участвовать в парламенте, создавая собственные фракции. В результате, начиная с первых десятилетий XXI века, требования к внешнему виду смягчились, предоставляя больше свободы и разнообразия в самовыражении.
В Иране хиджаб стал предметом споров, особенно в государственных учреждениях, где его обязательность вызывает противоречия.
В то время как в учебных заведениях его ношение контролируется строго, в частном секторе и общественных местах наблюдаются попытки облегчить эти требования.
Ужесточение контроля за хиджабом связано с приходом к власти консервативных сил, что способствовало росту протестного движения.
Основным катализатором недовольства стали серьезные экономические проблемы, обостренные международными санкциями, особенно с 2018 года, когда США вышли из ядерной сделки.
Эти ограничения повлияли на экономику страны, спровоцировав рост инфляции и безработицы, что дополнительно усугубила пандемия COVID-19.
Власти стремятся вернуть общество к строгому соблюдению исламских принципов, как в первые годы после Исламской революции.
В то же время, новое поколение иранцев, выросшее в условиях современности, не понимает идеалов прошлого, что создает дополнительные социальные разрывы.
Однако исламская революция, хотя и принесла ограничения, также открыла женщинам новые возможности - уровень женской грамотности в стране возрос с 35% до 84%, а в городах достигает 90%.
Это свидетельствует о значительных переменах в социальном положении женщин в Иране.
Девушки составляют около половины всех студентов в Иране, а в некоторых специальностях их доля достигает 70%. Несмотря на это, уровень безработицы среди женщин значительно выше среднего по стране и составляет около 29,5%, причем наибольшая проблема наблюдается среди высокообразованных женщин — свыше 30% из них не могут найти работу. Иранские девушки стремятся активно участвовать в экономической жизни, однако сталкиваются с рядом ограничений, что негативно сказывается на их дальнейших перспективах.
Политическая активность молодежи значительно снизилась с 1990-х годов. На последних выборах (в парламент в 2020 году и президентских выборах в 2021 году) молодежь фактически проигнорировала процесс, поскольку кандидаты, которых они поддерживали, не были допущены к выборам. В стране также существует и консервативно настроенная часть населения. Одним из таких движений является Басидж — оно активно поддерживает революционные силы и действует на предприятиях и в университетах. Члены Басидж строго придерживаются исламских норм и требуют этого от окружающих, нередко прибегая к насилию, например, нападая на девушек, которые нарушают правила внешнего вида.
В условиях экономического кризиса часть общества искала выход в модернизации, в то время как другая склонялась к радикальному консерватизму. Официальная статистика о числе погибших и задержанных в протестах остается недоступной; правозащитные организации, такие как HRANA (Human Rights Activists News Agency), сообщают о 351 погибшем и более 15 900 задержанных. Эти данные подчеркивают напряженность в стране и вызовы, с которыми сталкивается молодежь и женщины.
Недавние сообщения о том, что 15 000 человек были приговорены к смертной казни, не соответствуют действительности. На самом деле к высшей мере наказания были приговорены лишь три человека, приговоры которых вскоре могут быть обжалованы. Один из таких приговоров оказался связан с поджогом.
Важно отметить, что протесты в некоторых регионах страны проходят не в мирной обстановке. Есть данные о том, что некоторые из погибших протестующих не стали жертвами действий полиции. Действия правоохранительных органов, включая использование слезоточивого газа и резиновых пуль, спровоцировали ответные действия со стороны протестующих — они отвечают камнями.
Вопрос о насилии и пропорциональности ответных мер становится довольно сложным. Иран — многонациональная страна, и в условиях текущего кризиса активизируются антиправительственные движения среди различных этнических групп, что усугубляется поддержкой сепаратистских организаций из-за границы.
Экономическая ситуация в стране также ухудшилась. Правительство с начала протестов периодически отключает доступ к международному интернету, что негативно сказывается на малом бизнесе, который использует социальные сети и мессенджеры для осуществления продаж и найма сотрудников.
Кроме того, Международный валютный фонд (МВФ) пересматривает прогнозы роста ВВП Ирана. Если в последние месяцы рост составлял 3,5–3,6%, то теперь он ожидается на уровне всего 3%. Таким образом, напряжение в обществе и экономические трудности создают сложную ситуацию для Ирана.
В Иране существует опасение возможности сценария, схожего с ливийским или сирийским, из-за чего население готово поддерживать существующий режим, если он пойдет на разумную либерализацию. Модернизация в стране будет проходить по уникальному пути, учитывающему глубокую религиозность и приверженность традициям общества.
Однако, если власти не начнут диалог и продолжат подавлять протесты, это может привести к серьезным конфликтам, как свидетельствует текущее состояние дел в стране.
Некоторые политические деятели осознают необходимость реформ и призывают к изменению Конституции, принятой в 1979 году. В обсуждениях лекторский хиджаб подвергается критике, так как некоторые богословы заявляют, что в Коране нет прямого предписания о его ношении. Также рассматривается возможность законодательного разрешения мирных протестов.
События конца ноября, когда была арестована Фариде Морадхани, племянница аятоллы Хаменеи, лишь подчеркивают нарастающее недовольство. В своем видеообращении она призвала международное сообщество разорвать связи с «кровавым» иранским режимом, что демонстрирует стремление к реформам даже среди консерваторов.
Младшие поколения членов элиты нередко выступают с оппозиционными взглядами, желая не свергать власть, а смягчать её. Также поддержку протестам выразили бывшие президенты страны.
Некоторые представители высшего духовенства в Иране полагают, что сущность ислама в современной Исламской республике искажена, утрачивая свои демократические основы. Арестованная Фариде Морадхани выступает за современный, демократичный ислам и социальную справедливость, которые подразумевались в ходе революции 1978–1979 годов.
Несмотря на то, что она носит хиджаб, что диктуется традициями ее духовной семьи, Фариде противостоит подавлению протестов и жестокости. Протесты сегодня сфокусированы на требовании свободы, и женщины занимают в них активные позиции, что привлекает внимание к феминистским аспектам протестного движения в стране.
Хотя многие на Западе называют это феминистской революцией, это скорее выражение борьбы женщин за свои права и свободы. В 1979 году женщины также играли ключевую роль в революции, где ношение чадры стало символом противостояния шахскому режиму, что позже привело к обязательному соблюдению религиозных норм.
Как и тогда, современные протестующие борются не столько за форму одежды, сколько за право выбора: носить платок, если они религиозны, или отказаться от него по собственному желанию. Таким образом, сегодня они выступают за право выражать свое личное отношение к исламу, а не против самой религии.
