Судебный процесс над экс-министром национальной экономики Казахстана, Куандыком Бишимбаевым, который жестоко обращался со своей женой Салтанат Нукеновой и в результате этого привел к ее смерти, вызвал огромный резонанс не только в Центрально-Азиатской республике, но и за ее пределами.
Каждое заседание суда (впервые в истории казахстанского судопроизводства транслируется в YouTube) раскрывает новые ужасные детали жизни казавшейся благополучной семьи. В ходе слушаний стало известно, что Бишимбаев психологически и физически насиловал свою жену: запрещал ей работать, общаться с друзьями и родственниками, контролировал ее переписку. Он неоднократно избивал ее, первый раз это случилось всего через три месяца после свадьбы.
Родственники погибшей утверждают, что в их семье были регулярные скандалы, драки и повреждения мебели из-за агрессии Бишимбаева. Бывшая жена экс-министра, родившая ему троих детей, вспоминает, что он всегда был склонен к агрессии и ревности, но до трагических событий с Нукеновой дело не доходило. Как говорит Назым Кахарман, супруг контролировал все аспекты ее жизни и всегда требовал, чтобы когда он приходил, ему уделяли внимание. Ей пришлось понять, что в итоге она никому неинтересна.
В суде также выяснилось, что Бишимбаев ревновал жену к ее друзьям и родным. Создается картина тирании и насилия в семье, которая привела к трагическим последствиям. Такие случаи показывают необходимость борьбы с домашним насилием и повышения осведомленности об этой проблеме в обществе.
Случай Бишимбаева и Нукеновой должен стать предметом серьезного обсуждения и привлечения внимания к проблеме семейного насилия в Казахстане и за его пределами. Только осознание масштабов проблемы может привести к ее решению и предотвращению подобных трагедий в будущем.
После рождения третьего ребенка маски наконец-то сорвались окончательно»,— вспоминала Кахарман. Она коротко охарактеризовала семейные отношения с экс-министром: «Это как жить с обезьяной с гранатой», «не знаешь, когда взорвет».
И даже вернувшись из места заключения, где экс-министр отбывал срок за коррупцию (правда, из 10 лет по приговору отсидел всего четыре года), Бишимбаев не изменился. «Человек вышел из тюрьмы с глубоким убеждением, что всегда прав»,— отмечала Кахарман.
На фоне скандального процесса в Казахстане ускорили принятие пакета документов о криминализации домашнего насилия. За умышленное причинение среднего и тяжелого вреда здоровью вместо ранее применявшегося ограничения свободы введено наказание в виде лишения свободы до восьми лет, за издевательства— до трех лет (ранее— до двух), за побуждение к самоубийству— от пяти до девяти лет (раньше было от трех до восьми).
Примечательно, что в 2017 году домашнее насилие в РК, напротив, декриминализировали: ответственность за легкий ущерб здоровью (ушибы, синяки, переломы) перенесли из Уголовного кодекса в Административный.
В период обсуждения изменений в законодательстве замминистр внутренних дел Казахстана Игорь Лепеха предположил, что по статьям о домашнем насилии в следственных изоляторах страны придется содержать «порядка пяти тысяч лиц, а может быть, и больше». Он также подчеркнул перед журналистами, что насилие бывает не только физическим— например, принуждение к каким-либо действиям лица, находящегося в материальной зависимости (неработающей жены) от агрессора.
Некоторые из пользователей, оставлявших комментарии под этой новостью, призвали власти учитывать местный менталитет и даже спрогнозировали уменьшение числа браков из-за новых законодательных норм.
В течение веков после заключения брака женщина в Казахстане оказывалась в подчиненном положении. Часто молодые семьи проживали вместе с родственниками мужа, и келин (младшая невестка) должна была беззаветно подчиняться свекрови и следовать определенному набору поведенческих запретов. Вся ее жизнь подчинялась интересам семьи мужа. Некоторое смягчение наступало только в случае рождения ребенка. Только через 20-30 лет (после вылета детей из гнезда, когда сыновья сами приводили домой жен) келин приобретала статус байбише - главной, старшей и уважаемой женщины в семье.
С течением времени ситуация изменилась, и женщины получили большую свободу, возможность образования, участия в общественной жизни и построения карьеры. Однако, по мнению правозащитников, восстановление национальных традиций и ценностей в Казахстане в определенной степени привело к возвращению патриархальных стереотипов. Фактически, они никуда не исчезли. В современном казахском обществе широко распространено понятие «уят», что в переводе на русский язык означает «стыд». Это культурный код, свод нравственных норм и правил. Стыдно противоречить мужу, жаловаться на него, выносить «грязное белье на публику», не рожать, разводиться. В общем смысле, фраза «уят болады» означает не просто «будет стыдно», а - будет осуждаемо обществом. Поэтому женщины сталкиваются с выбором - терпеть и молчать. Инициировать разрыв можно столкнуть с негодованием окружающих. Поэтому родственники жертв домашнего насилия часто уговаривают женщину терпеть, чтобы избежать общественного осуждения - ведь стыдно разводиться.
В случае с Нукеновой ситуация была совершенно иной. Её брат Айтбек Амангельды, узнав об обстоятельствах, неоднократно убеждал сестру разорвать опасные отношения.
«Он тебя убьет», «Ты там — как в тюрьме с надзирателем», «С синяками дома сидеть — это нелюбовь», «Он тебя сломал» — зачитывал он в суде адресованные Нукеновой сообщения. Женщина, которую Бишимбаев сумел подавить психологически, отвечала — «Я сама виновата».
«В сентябре Салтанат ушла от Куандыка, в октябре жила отдельно от него. Она была очень чистоплотной, брезгливой. Я знал, что она никогда не простит измену. А 26 октября мама пересылает мне сообщение от Салты: у них с Куандыком снова было бракосочетание по мусульманским обрядам. Мы просто офигели, мягко говоря...», — вспоминал Айтбек Амангельды.
Но не только чувство внушенной мужем вины держало Нукенову рядом с экс-министром. Узнав, что жена отправила фото своим близким, Бишимбаев решил подстраховаться.
«Он просил сделать видео, где я голая, чтобы у него тоже был рычаг на меня, и что это его гарантия, что никто его не будет шантажировать. Я ему говорила: „Ты монстр просто“. Но я знала, что без видео он меня не отпустит», — озвучила в суде переписку с Нукеновой её подруга Аида Ахмедина.
В день трагедии Салтанат Нукенова сообщила брату, что решила окончательно уйти от мужа, так как устала от его измен и издевательств. По версии следствия, именно это явилось причиной дальнейших зверств Бишимбаева.
О том, что Бишимбаев избивает свою жену, в день трагедии знали многие. В первую очередь — двоюродный брат экс-министра Бахытжан Байжанов, который сейчас обвиняется в укрывательстве преступления.
Когда я пришел в гастроцентр, я уже знал, что Бишимбаев всю ночь буянил, скандалил, выпивал алкоголь и в очередной раз избил Салтанат. Об этом мне рассказали до приезда. Но тогда я не понял, не смог осознать, насколько все серьезно и критично. Я не мог себе представить, что Салтанат в такой опасности, никак не думал, что речь идет о жизни и смерти», — заявил он на слушаниях Байжанов.
Также директор ресторана BAU пояснил, что он на 10 лет младше своего родственника, поэтому всегда выполнял его поручения — идеальные, личные. «Мое воспитание не позволяло мне вмешиваться в их отношения», — подчеркивал Байжанов.
Воспитание, впрочем, позволило ему по распоряжению Бишимбаева потребовать удалить записи скамер наблюдения и отключить их, распустить под домом персонал ресторана, а также увезти из здания телефон Нукеновой — чтобы родственники не смогли выяснить ее местоположение по данным геолокации.
«Стена, где висят картины, вторую половину не дали доделать, Куандык буянит. Кажется, „випку“ перевернул вверх дном. Надеюсь, жена жива», — написал ранним утром администратору ресторана дизайнер Данияр Меирбеков, контролировавший ремонтные работы.
Все де она рассказала, что позже, придя на работу, предложила помочь Нукеновой одеться в привезенную ей одежду — и отвезти домой, но Байжанов не разрешил. Под предлогом того, что супруги спят обнаженными, он запретил работникам заведения входить в vip-кабинку и даже лично перекрыл туда доступ вазоном с цветами. «Сказал распустить персонал — „Вы сегодня не работаете“. Я удивилась, как мы не будем работать, у нас вечером банкеты.
Байжанов выразил свое согласие без возражений. «Мы собрались и отправились домой», - пояснила Алмагамбетова.
Подобно трагедии в ресторане BAU в Казахстане, другое громкое событие произошло - убийство Ажар Шадиевой. Это дело во многом напоминает «дело Бишимбаева».
Во время празднования дня рождения Шадиевой в караоке-баре «Тарантул» в Кызылорде муж женщины начал избивать ее. Однако ни персонал ресторана, ни другие посетители бара, ставшие свидетелями избиения, не помешали Руслану Отарбаеву.
Скандал перешел на улицу, где один из знакомых мужа вывел женщину. Прохожие вызвали полицию, которая доставила супруга Отабаева на участок, где собрались все участники конфликта.
Там Отарбаев снова напал на женщину, но один из полицейских (позднее получивший семь лет за халатность) выступил как его друг и попросил коллег не вмешиваться в «семейные дела».
Затем сотрудники полиции помогли загрузить безжизненное тело женщины в машину. Позже один из них позвонил матери Шадиевой с телефона, оставленного ей в баре, и посоветовал отвезти дочь к врачу, поскольку муж избивал ее до потери сознания.
По приезде домой к супругам, зять пытался помешать женщине снять одеяло с тела Шадиевой, утверждая, что Ажар спит. На самом деле она была мертва. Скорую помощь не вызвали, а записи с камер наблюдения в караоке-баре исчезли.
Прокурор требовал для Отарбаева двадцать лет лишения свободы, но судья, не увидев в его поступках особой жестокости, ограничился двенадцатью годами.
По словам родственников погибшей, муж избивал Ажар Шадиеву неоднократно, но она прощала его и терпела из-за детей.
На фоне резонансных слушаний в Астане возник новый скандал: жена советника посла Казахстана в ОАЭ Карина Мамаш заявила о десятилетних издевательствах со стороны мужа.
Женщина обратилась к властям из-за физического, сексуального, эмоционального, экономического и бытового насилия со стороны мужа. По ее собственному признанию, она устала молчать и терпеть.
Как сообщила министр культуры и информации Казахстана Аида Балаева, за последние четыре с половиной года в стране от домашнего насилия умерло 869 человек, зарегистрировано 2 086 случаев причинения тяжкого вреда здоровью. И, вероятно, это только верхушка айсберга.