Совершенно неожиданной интерпретацией классической пьесы Мольера «Тартюф» стал мрачный, пугающий и весьма реалистичный спектакль, поставленный Евгением Писаревым в Театре наций. Это исполнение отклоняется от привычного подхода, который мы можем наблюдать в знаменитых интерпретациях таких мастеров, как Любимов, Эфрос или Мирзоев. В данной версии происходит удивительное смешение фарсовости оригинала и глубокой серьезности, что создает у зрителя неприятное волнение и чувство беспокойства. С момента премьеры, состоявшейся 18 декабря, билеты на все представления были раскуплены, и уже очевидно, что новый «Тартюф» может стать настоящим хитом сезона, поводом для обсуждений и анализов.
Интересно отметить, что еще со времен XVII века, когда ставилась первая версия «Тартюфа», всегда возникала мысль о том, что определенно существует настоящая эпоха тартюфов в любое время. И это утверждение оказывается актуальным даже сегодня. Однако как же актуализировать такой материал, который настолько хорошо всем известен из школьной программы и театральных постановок, что многие зрители могут его расти наизусть?
Писарев решил подойти к этому вопросу с оригинальной стороны. Для своей версии он привлек Сергея Самойленко, который создал новый перевод, полностью осовременивший текст и диалоги персонажей. Речь героев стала приближенной к современному языковому сленгу, в которой звучат слова вроде «дебил» и «типа», а также фразы, типичные для повседневного общения: «расслабьтесь, все будет хорошо». Например, служанка, свободно выражающая свои мысли, может сказать: «Давайте, прямо здесь разденьтесь, меня вы точно не соблазните!» Такая современная стилистика позволяет зрителям быстро привыкнуть к происходящему на сцене, поскольку она органично вписывается в мольеровский текст.
Само действие спектакля перенесено в актуальное время и место — современную Францию. Семья мсье Оргона располагается в респектабельной двухъярусной квартире с окнами в пол, а на стене висит огромный телевизор, который постоянно транслирует программы французского телевидения. Такие детали создают контекст, который легко воспринимается современными зрителями и дает возможность соединить зрительский опыт с классической историей, обладая новой глубиной и значением.
Исполнение спектакля вызывает множество эмоций. Зритель ощутимо сопереживает событиям, происходящим на сцене, когда привычные моменты трагедии и комедии обнажаются в мрачном свете реальности. Спектакль вызывает не только смех, но и размышления о местечковости, лицемерии, социальном давлении и массовом сознании, что, безусловно, является отличительной чертой этой режиссёрской работы.
«Тартюф» в Театре наций освещает проявления человеческой сущности, которые остается неизменными на протяжении веков. В то время как обман и лицемерие имеют место в каждом обществе, представление Писарева с актуальным языком и contemporary актуальными установками перекликается с действительностью сегодняшнего дня. В заключение, это не просто театральная постановка, а важное произведение искусства, обнажающее множество слоев человеческой натуры и социума, которое остается сокровенным для каждого зрителя.
В новом спектакле, который ставит Театр Табакова, звучит много электронной музыки на французском языке, создавая интересный контраст с персонажами, имеющими иностранные имена и смотрящими телевизор на французском. Это уникальное сочетание подчеркивает режиссерский замысел и вовлекает зрителя в происходящее на сцене.
Особое внимание привлекает игра Игоря Гордина в роли Оргона. Он единственный из актеров, кто выполняет классическую мольеровскую комедию, изображая богатого, но наивного героя, который поддался чарам Тартюфа. Постоянно повторяя чужие афоризмы, Гордин заставляет публику посмеяться над несчастным буржуа, отражая в нем их собственные страхи и слабости. Когда он покидает сцену, в воздухе остается ощущение угрожающего зла, медленно проникающего в этот роскошный дом.
Также в спектакле задействованы другие талантливые актеры. Анна Чиповская играет Эльмиру, олицетворяя оскорбленное достоинство и ум. Ее героиня может проявить хищные черты, защищая семью, что добавляет динамики взаимодействию на сцене.
Брат Клеант, сыгранный Денисом Сухановым, выглядит экзальтированным и модным, что контрастирует с участниками семьи. Кроме того, дочери Оргона, Клеант и их друзьям придается много энергии: Мила Ершова и Елизавета Кононова исполняют роль активной юной девушки, постоянно находящейся в конфликте со своим женихом, которому приписывают образ юного хулигана. Сын Оргона, наделенный атмосферой бунта, послужит дополнительным акцентом в многослойной комедийной структуре спектакля.
Персонаж матери Оргона, сыгранный Ириной Купченко и Ольгой Науменко, выделяется своей люксовой одеждой и авторитетом, что помогает понять, каким образом она воспитывала своего сына. Это создает впечатление, что сын подвержен влиянию мощных внешних авторитетов.
В произведении Мольера мы сталкиваемся с умелым затягиванием появления Тартюфа, что позволяет зрителям сформировать собственное представление о его характере до момента появления на сцене. Этот ход, как и у писателя, вызывает нетерпение у публики, желающей увидеть одного из самых значимых героев пьесы, исполненного выдающимся молодым актером Сергеем Волковым.
Волков, ранее прославившийся в Петербурге, стал настоящей звездой московского театра после впечатляющего исполнения «Пер Гюнта» в Театре Вахтангова, что принесло ему признание и множество наград. Хотя его спектакли с «Пер Гюнтом» закрыты, он все еще участвует в «Короле Лире».
В этом году Волков уже принял участие в двух ярких премьерах: первом — «Дамасобачка» Алексея Мизгирева, где зрители могут понять страдания главных героев, и втором — «Голод» по Гамсуну. Обе премьеры привлекли внимание театралов и стали заметными событиями в театральной жизни Москвы, что делает ожидание его исполнения роли Тартюфа особенно захватывающим.
Тартюф вступает в действие, и его образ резко контрастирует с тем, что о нем говорили предыдущие персонажи. Он сосредоточен, умен и немногословен, что опровергает слухи о его безудержной распущенности. Вместо броских цитат из Библии он выглядит как молодой человек, измотанный внутренней борьбой, стремящийся к спокойствию и не желающий, чтобы его отвлекали от молитвы. Несмотря на осознание его обманчивой натуры, зрители начинают испытывать к нему уважение и сомнение, видя в нем может быть некого положительного героя. Даже его признание в любви Эльмире несет в себе трагизм, что делает его образ глубже и менее комичным.
Далее происходит важный поворот: автор, ссылаясь на интерпретацию Писарева, подчеркивает, что Тартюф — это не просто персонаж древней пьесы, а актуальная угроза, подступающая к современности. Когда он обретает власть и влияние, благие намерения начинают принимать искаженные формы, а то, что казалось безобидным, становится орудием преступления. В этот момент Оргоны активируют телевизор, создавая ощущение, что подобные проблемы далеки и чужды. Зрители могут сами перетасовать термины, чтобы осознать истинные обстоятельства, что делает их сосредоточенность на происходящем еще более ощутимой.
На фоне нарастающего звучания телевизора и финала, напоминающего о классическом мольеровском моменте с «богом из машины», все переворачивается в сознании зрителей. Они начинают осознавать истинную природу ситуации и семьи Оргона, что является свидетельством мастерства как самого Мольера, так и современного прочтения Писарева. Эта постановка обогащает «Тартюф» новым слоем, связывая его с более актуальными темами и проблемами. В отличие от кино, театр продолжает находить отклики в реальной жизни, заставляя нас узнать себя и наши соблазны, с которыми мы сталкиваемся на каждом шагу.
