Мариам Мерабова, талантливая джазовая певица, рассказывает о том, как ей удалось преодолеть трудности пандемии. Она подчеркивает важность сохранения честности, человечности и профессионализма в любой ситуации.
В начале пандемии никто не мог предположить, что мир столкнется с таким вызовом, как изоляция и отсутствие контакта между людьми. Однако Мариам и ее коллеги встретили эти обстоятельства с оптимизмом и творческим подходом. Они решили использовать свои навыки импровизации не только на сцене, но и в повседневной жизни.
Например, Мариам предложила артистам сыграть для себя, повернувшись спиной к залу, что создало неповторимую атмосферу даже без публики. Вместо того чтобы падать духом, джазмены активно помогали тем, кто оказался в беде из-за отмены концертов. Араик Акопян, арт-директор клуба Алексея Козлова, сразу же предложил помочь коллегам в регионах, которым не хватало даже на пропитание.
Благодаря солидарности и взаимопомощи джазовое сообщество смогло преодолеть трудности и сохранить спокойствие в тяжелое время. Мариам подчеркивает, что они все соблюдали меры предосторожности, носили маски, собирались вместе, общались и ни один из них не заболел.
Пандемия стала для них не просто испытанием, но и возможностью вырасти из внешних обстоятельств сильнее и единственном.
Заболели мы чуть позже, через год.
Джаз - это огромный мир, но часто сталкиваюсь с мнением, что это музыка для умных, элитарная, не для всех. Мне тоже приходилось думать об этом.
Джаз действительно разнообразен. Я тоже не люблю некоторые стили джаза, просто не слушаю их. Мне не нравится, когда все делается ради себя, а не ради красоты и музыки, ради тех, кто слушает. Я хочу, чтобы люди понимали джаз, чтобы не делали их дураками. Я строю мостики к их сознанию, помогаю им расширять свое восприятие, открывать что-то новое. Я не самая умная и знающая, но когда помогаешь другим, ты сам проходишь этот путь и открываешь что-то для себя.
В моей практике не было ситуаций, когда я уходила разочарованная с концерта. Часто аплодисменты ценнее денег.
Однако на корпоративных мероприятиях иногда бывает несподручнее. Тебя вызывают люди, которые любят тебя, но остальным ты неинтересен, они пришли за другим. Это обидно, но сейчас этого происходит меньше, так как я стала более известной. Но все равно неприятно.
Очень приятно, когда тебя поддерживает тот, кто пригласил, и напоминает гостям, что это концерт и его надо ценить.
Моя жизнь началась без детства. Пока другие дети играли на улице, я сидела в одиночестве, заплаканная, окруженная музыкальными инструментами.
Были дети, которые проводили по пять часов за увлекательными занятиями, потому что были мотивированы, а я... почему-то у меня всегда все получалось легко. Я могла потратить полгода на изучение чего-то и тут же достичь высоких результатов. Казалось, что все у меня получается без особых усилий.
Сейчас мама часто говорит: 'Мы сделали ошибку, тебя нужно было больше поддерживать, а не заставлять работать на износ', но в то время...
Когда в 1980 году мы переехали из Еревана в Москву, я поступила в престижную Гнесинскую музыкальную школу, но столкнулась с ужасным педагогом Татьяной Ивановной Матюшиной, которая не проявляла никакого интереса ни к детям, ни к музыке.
Позднее я перешла в школу №3 имени Мясковского, которая в настоящее время называется имени Шопена, на улице Чехова, где мне довелось учиться у выдающегося педагога Ирины Георгиевны Турусовой. Я успешно закончила эту школу и планировала развиваться в качестве концертного пианиста.
Поступив в известную Мерзляковку, музыкальное училище при Московской консерватории, я разочаровала всех своим решением. Марина, сегодня я задаю себе вопрос, почему я совершала отчаянные поступки, которые на самом деле оказывались ключевыми для моей судьбы?
Однажды мне случайно попался путь в джаз-клуб «Синяя птица», и с того момента моя жизнь стала иметь совершенно другой ритм. Я покинула Мерзляковку и стала заниматься джазовым фортепиано у Игоря Михайловича Бриля в Гнесинке. Он меня выслушал и сказал: 'Отлично с ритмом и всем остальным', но опять же вернул меня к классике.
Когда я была зашугана классической музыкой, я решила попробовать себя в сфере вокала и пошла на прослушивание к Наталье Зиновьевне Андриановой. Она передала мою кандидатуру Анне Игоревне Рудневой, которую я называла своей вокальной мамой.
В начале моего обучения мне не хватало четкости звука, и первым делом мы начали заниматься правильным дыханием. Вместо того чтобы сразу начинать петь, она настроила мой голосовой аппарат.
Начав свое музыкальное образование, я поняла, что важно освоить основы и технику в пении, чтобы дальше развиваться. Погрузившись в мир джаза, я знакомилась с разными исполнителями, и каждый из них оставил свой отпечаток на моем стиле. Например, Нина Симон мне показалась слишком тяжелой в музыкальном выражении, но я нашла вдохновение в творчестве Кармен Макрей, Сары Воэн и, конечно же, великой Билли Холидей.
Для меня джаз это не только стиль музыки, но и возможность прочувствовать и пропеть любую мелодию, которая придется по душе. Именно поэтому в моем репертуаре есть произведения, которые исполняли многие звезды, включая вышеупомянутых мастеров. Я также принимала участие в мюзикле We Will Rock You, который был посвящен легендарному Фредди Меркьюри и группе Queen.
Это была для меня важная часть моего музыкального обучения, так как в процессе репетиций я училась вырабатывать профессиональное исполнение и мастерство. Каждый мюзикл приносит свой опыт и уроки жизни, а кастинги часто становятся испытанием для музыкантов.
Я часто чувствовала себя неуверенно на кастингах, но при этом понимала, насколько важно поддерживать высокий уровень профессионализма. Опыт, полученный в процессе участия в кастингах, помог мне стать более уверенной в себе и находить свое место в мире музыки.
Во время одного из кастингов я столкнулась с неуважительным отношением со стороны режиссера и продюсера, что негативно повлияло на мое настроение. Но все изменилось, когда на третьем туре появились лидеры группы Queen - Брайан Мэй и Роджер Тейлор.
Их поддержка и доброжелательность вдохновили меня и помогли почувствовать разницу в профессионализме и человечности. Они лично приветствовали каждого из участников, создавая атмосферу уважения и радости.
Этот опыт научил меня, насколько важно быть искренним и поддерживать других в своем творчестве. Мое обучение в области вокала и музыки было наполнено трудностями и радостями, но каждый шаг на этом пути помог мне стать лучше музыкантом и исполнителем.
Я благодарна своим наставникам и менторам за их терпение и веру в мое творчество, и я стремлюсь развиваться и совершенствоваться дальше в мире музыки и искусства.
Наблюдая за коллегами, которые в течение двух туров проявляли все свое мастерство, я заметила, что они вдруг начали улыбаться, пытались собраться, но не удавалось — было что-то неестественное в их выступлении.
В этом мюзикле все было настоящим — энергия живого бэнда и талант музыкантов создавали неповторимую атмосферу. Шесть месяцев интенсивной и изнуряющей работы в самых невероятных условиях. Мы проводили по 24 часа в холодном ДК, но все это было стоит того.
Английская команда оставалась с нами до самой премьеры, за исключением Роджера и Брайана, которые прилетали к нам кратковременно. Но каждый их прилет становился для нас огромной поддержкой — они делали все возможное, включая массажи для усталых артистов.
Я исполняла партию «Киллер Квин», жестокой королевы галактики, устанавливающей жесткие правила для всех исполнителей. Но в этот момент мы добились того, чего давно добивались. Вся наша команда работала в поте лица, чтобы довести до совершенства каждый момент выступления.
Я не зря называю себя «Киллер Квин», ведь я готова расправить свои музыкальные крылья, когда на кону принципиальные вещи. Даже моя героиня, хоть и является чудовищем, все-таки женщина, которая тоже испытывает чувства и желание любви.
Я даже написала свой вариант адаптации текста, поскольку оригинальный текст не соответствовал Queen и Фредди. Его надо было исправить, внедрив нужную ритмику и энергию: «Бомба и динамит, гильотина — ты падаешь в дым, новый мир, идеал — что бы ты ни ждал». Брайан услышал мою версию и одобрил ее.
Мое общение с театром началось еще задолго до этого. Моя мама работала в Союзе композиторов, и я, как ребенок, была постоянным гостем на различных театральных мероприятиях. Я всегда восхищалась сценой, но издалека, считая ее священным местом, в которое страшно входить.
Прежде всего, мне близка тема личностей, которых мне довелось видеть и с кем мне удавалось познакомиться. Одним из таких является наш общий знакомый, Ростислав Янович Плятт, который был дядей Ирены, в браке с моим двоюродным дедом. Через Ростислава Яновича у нас имелись связи с Гамбургом, так как именно он был тем, кто ездил туда, и привозил нам письма от нашего дяди Вани.
Для меня чрезвычайно обидно то, что происходит на сцене в наше время. Давать возможность артистам выходить на сцену и исполнять свои произведения под фонограмму, особенно касаясь детей, я считаю преступлением. Как можно допускать такое? Потомки вырастут, но они не ощутят той святыни, которая присуща этому месту. Я в ужасе! Позволять актерам работать под фонограмму...
Нужно обучать людей выражать свои мысли словами, так чтобы их можно было слышать и понимать. Использование микрофона терпимо, однако многие актеры совершенно не владеют искусством сценической речи, как это было ранее. В настоящее время у многих нет времени на такое: все спешат и не желают учиться. Работа с дыханием является довольно сложной, и ее необходимо терпеливо осваивать.
Я, например, тренировалась говорить с пробкой во рту. Зажимаешь пробку или карандашик и произносишь слова. Во-первых, это помогает расслабить корень языка. Во-вторых, налаживается правильная система дыхания, позволяющая выдоху выходить через глотку естественным образом, а затем попадать в резонаторы, что способствует лучшему освобождению нижней челюсти.
Я не могу посещать спектакли некоторых режиссеров, у которых артисты начинают спектакль на высоких тонах и продолжают в том же духе до конца. Это является абсолютным излишеством.
Может быть, правда, что однажды на спектакле в «Гоголь-Центре» я обратилась к зрителям с речью, но не надо путать это с МХАТом или другим местом, это был другой контекст.
Я встала, сильно подняла голос и спросила: "Почему вы смотрите это?". Меня поразило, что кому-то может нравиться подобное. Меня взбесило, что люди признают это за искусство. Вы понимаете, что здесь происходит? Почему все это допускается? Почему такие вещи становятся актуальными?
"Да, конечно, дело в предвзятости...", — вырвалось у меня. Я чувствовала себя обиженной. Мне казалось, что сегодня не хватает культурного уровня, чтобы предотвратить подобные проявления, и знания искусственности, которые способны отправить художника гнилыми помидорами. Хотя такой метод мог бы уберечь нас от поверхностно сыгранных представлений.
Я не хочу всем навешивать ярлыки, но молчать об этих проблемах нельзя. Пусть будет известно, что это плохо. Когда что-то плохо, нужно это говорить прямо: "Это плохо". Нет нужды обсуждать полутени, нюансы — в нашем деле важно быть искренним.
"Позвольте мне задать вопрос, на который ваша категория людей старается не давать ответ", — продолжала я. "Мы все такие современные, актуальные, но почему, когда речь заходит о событиях нашего времени (особенно когда идет социально-политическое обсуждение со всеми вытекающими последствиями), я сталкиваюсь с таким вот: перед интервью актеры упорно заявляют: "Об этом мы не обсуждаем". Например, есть информация о том, что Кристине Орбакайте отменили концерты на Дальнем Востоке по причине ее гражданства США. Но сама артистка никаких комментариев не делала".
"Зачастую, плохо, что она не высказала свою позицию. По моему мнению, сейчас именно время, когда нужно говорить о своих убеждениях. Это не означает брожения с плакатами на демонстрациях, но просто необходимо поставить точку в своих убеждениях. Я считаю, что люди нуждаются в этом, наши люди — и это касается не только Москвы, Санкт-Петербурга или Екатеринбурга.
Закрытие концертов - это мера, которая вызвана необходимостью ограничения массовых мероприятий в связи с пандемией COVID-19. Хотя для некоторых людей это может быть неприятным и разочарованием, такие меры принимаются в целях безопасности общества. Многие артисты и музыканты по всему миру столкнулись с отменой или переносом своих выступлений из-за пандемии. Безусловно, это влияет на индустрию развлечений и зрителей, которые остаются без возможности наслаждаться живым выступлением. Однако, важно понимать, что здоровье и безопасность людей стоят на первом месте.
Мариам, у которой был насыщенный год, объездив всю страну, общается с множеством людей и рассказывает о своих впечатлениях. Она выступает за либеральные взгляды на вопросы обороны и международных отношений. Она призывает к диалогу и уважению различных точек зрения. Мариам гордится своей семьей, отец которой пошел на фронт для защиты родины, а ее брат погиб. Эти семейные трагедии делают ее особенно чувствительной к вопросам войны и мира.
Мариам также упоминает о своем творчестве и отношении к политике. Она рассказывает о том, как ее публичная деятельность иногда подвергается критике и как ей удается сохранять независимость своих взглядов. Она подчеркивает важность толерантности и уважения друг к другу, даже если мнения разнятся.
Весьма вероятно, что Мариам успешно сотрудничает с музыкантами, которые разделяют ее ценности и взгляды. Ее партнерство с 'Арменчиком' является примером того, как артисты могут объединяться в творчестве, несмотря на политические разногласия. Музыка в этом случае становится связующим звеном, которое превыше любых идеологических противоречий.
В итоге, Мариам представляет собой яркую личность, объединяющую в себе талант, социальную активность и самобытные взгляды. Ее опыт и мнение ценны для общественного диалога и вдохновляют на размышления о важных темах современности.
Всегда мы выбирали с кем выходить на сцену и с кем играть. Для нас это было самое главное - человеческие совпадения, ведь именно от этого мы могли вырасти как музыканты. Важно было, чтобы мы дышали одинаково, любили друг друга. Я верю, что там, где была любовь, она остается, и что в любой ситуации можно всё решить. Жаль, что некоторые из тех, кого я люблю, сейчас со мной не дружат. Но я уверена, что они всё равно продолжают меня любить.
Конечно, но у меня есть вопрос к ним: ребята, если наступит худшее время и вас заставят определиться и прийти ко мне домой, образно выражаясь, с ножом - придете ли вы? Пока это игры для своих... Но когда настанет час икс, придете ли вы ко мне и к моим детям? Они молчат, они не общаются со мной. А вот некоторые другие...
Был такой Фарид Аскеров из программы «Голос». Когда началась война в Карабахе (и я считаю, что это касается не только Карабаха, но и Армении, так как это касается армянского народа), и началась сдача Карабаха в такой ужасной форме, он писал мне, звонил и угрожал. Я сказала: «Ну давай, приезжай». Ужасно, правда?
А Бусулис из «Голоса» в чате написал нам, кто мы такие, и выдал имена всех, кто поддерживает СВО. Он даже успел обвинить Раймонда Паулса. Я спросила его: «Но ведь этот человек создал тебя, куда ты?» Давайте говорить откровенно? Пройдет время, и многим будет очень стыдно. Главное - в тот момент, когда станет стыдно, сказать: «Мне очень стыдно. Я был глуп или труслив». Главное - признать это. Обстоятельства разные, но бывают такие, которые кажется невозможно пережить.
Прости, но я имею в виду твоего мужа, Армена Мерабова, талантливого музыканта, композитора, продюсера, которого ты потеряла... Мой Арменчик всегда говорил, что лучший джазмен - это Господь Бог. Он дает нам тему, а мы должны ее принять и импровизировать. И когда Бог дал мне эту страшную тему, я приняла ее, ведь раз Господь дает, значит, нужно продолжать жить. У нас есть дети, трое, и моя жизнь не закончилась.
С одной стороны, я стала старше. С другой стороны, то чувство, которое я испытывала в 20 лет, осталось таким же. Я по-прежнему наивная, эмоциональная, импульсивная. Просто я люблю жизнь.