Тандем Следственного комитета и Федеральной налоговой службы способен в короткие сроки разрушить крупные бизнесы, что уже ведет к росту числа банкротств.
Такой вывод делают татарстанские юристы, рекомендующие предпринимателям следовать принципу «Заплати налоги и спи спокойно». Однако в сферах, таких как майнинг и торговля криптовалютами, это может оказаться проблематичным из-за недостатка разъяснений от налоговиков.
При высокой ключевой ставке, инициаторы банкротств — государственные и крупные финансовые институты — лишь ускоряют этот процесс.
Арбитражные управляющие, в свою очередь, заметно снизили количество подаваемых заявлений о банкротстве, отчасти из-за возросших судебных пошлин.
Не так давно на бизнес-бранче в Казани обсуждали растущую практику показательных процессов против предпринимателей, стремящихся избежать налоговых обязательств.
Пример с Еленой Блиновской, осужденной на пять лет, подчеркивает действующий тренд на ужесточение методик налогового контроля.
Ильдар Хабибуллин, управляющий партнер юридической компании «А2К Лигал», утверждает, что со стороны государства наблюдается явно выраженное стремление к ужесточению методов взыскания налогов, что делает актуальным лозунг о необходимости честной уплаты налогов для спокойствия бизнеса.
Государственная цель увеличения налоговых поступлений создает серьезные проблемы, особенно в уголовной сфере.
Один из ярких примеров связан с налоговой недоимкой: после ее выявления дело было направлено в Следственный комитет, и против руководства компании, а также нескольких человек, не связанных напрямую с ней, было возбуждено уголовное дело.
Один из них, например, лишь получил нотариальную доверенность много лет назад, но это не стало препятствием для его причисления к группе подозреваемых. Его бизнес оказался затронут арестом счетов, что демонстрирует жесткий подход государства к взысканию налоговой недоимки.
Участники бизнес-сообщества подчеркивают, что материалы о компаниях, использующих подозрительные схемы оптимизации налогов, быстро передаются из Федеральной налоговой службы в Следственный комитет.
Силовые структуры получают полномочия на арест счетов и имущества, часто принадлежащего не только обвиняемому, но и его близким. Это приводит к параличу бизнеса: счета заблокированы, а директора арестованы, что делает невозможным передачу полномочий третьим лицам через нотариальные доверенности.
На примере «Набережночелнинского кранового завода» видно, как такая ситуация может остановить успешную компанию, работающую в сфере экспортных поставок тяжелой техники, на длительный срок, что в итоге может привести к её ликвидации.
Ильдар Хабибуллин задает риторический вопрос о том, кому стало легче в результате действий контролирующих органов. Он подчеркивает, что эти органы в первую очередь решают текущие задачи и не будут закрывать глаза на недостатки в исполнении налоговых обязательств, даже если при этом выполняются важные экономические задачи.
Ярким примером служит ситуация с «Urban University», о которой рассказал директор юридической фирмы «Татюринформ» Марат Камалов. Компания, имевшая оборот свыше миллиарда рублей в течение двух лет и лицензированная для обучения программированию, столкнулась с серьезными проблемами. Она не спешила возвращать деньги тем, кто расторгал договор, что привело к жалобам в контролирующие органы и банках, в итоге кредитование было прекращено.
В это время был арестован владелец компании, и за короткий срок она прекратила существование, несмотря на все имеющиеся лицензии. Марат Камалов добавляет, что даже опытные юристы не смогли помочь, так как директор не имел возможности оформить доверенность из-за задержек со стороны следственных органов.
Заключение, к которому пришел Камалов, состоит в том, что государство не проявляет интереса к спасению частного бизнеса. Таким образом, предпринимателям рекомендуется принимать меры предосторожности, чтобы избежать финансовых проверок со стороны ФНС и Следственного комитета.
Налоговая реформа открыла новые возможности для бизнеса, включая повышение лимитов упрощенной налоговой системы и увеличение числа сотрудников, что создает определенную стабильность. Теперь предприниматели могут безопасно расти до 450 миллионов рублей.
Однако важно учитывать, что при приближении к 900 миллионам разделение бизнеса может быть рискованным, так как Федеральная налоговая служба (ФНС) внимательно отслеживает такие действия.
Участники обсуждения также акцентировали внимание на влиянии ключевой ставки Центробанка на налоговые споры: в условиях текущей ставки пени за невыплаты достигают 25% годовых, что ставит бизнес в затруднительное положение. Это заставляет компании обдумывать целесообразность судов с ФНС, в то время как пени сопоставимы с кредитными процентами.
Стало очевидным, что времена низких пени, ниже 7-8%, прошли. По словам Ильдара Хабибуллина, важность согласительных процедур с ФНС возросла, и компании стали активно искать помощь опытных юристов для ведения переговоров с налоговыми органами.
При текущей ключевой ставке компании стремятся к быстрой уплате налогов для продолжения своей деятельности на рынке. В отличие от этого, сектор майнинга сталкивается с незрелым регулированием и недоступностью банковского обслуживания для майнеров, что также остаётся актуальной проблемой.
Рамис Абянов, партнер юридической фирмы АНП ЗЕНИТ, поделился своим мнением относительно налогового регулирования в сфере майнинга. Он подчеркнул, что основной вопрос не столько в налоговых льготах, сколько в правильном исчислении налогов на доходы от майнинга.
Согласованная политика ФНС регламентирует, что мощность для майнинга, расположенная в России, не может быть передана в аренду иностранным лицам. Разрешена аренда только для тех, кто включен в специальный реестр майнеров. Это накладывает обязательства на майнеров сообщать не только адрес своего криптокошелька, но и количество времени работы оборудования, что может включать большое количество единиц техники.
При этом могут запросить заводские номера устройств, чтобы вычислить потенциал их доходности. Юрист отмечает, что, несмотря на такие меры, остаются нерешенные вопросы, касающиеся курса, по которому следует определять доход от майнинга в рублях.
В связи с этим возникает сложность: рыночные цены на биткоин меняются практически мгновенно, в то время как Налоговый кодекс России требует фиксировать курс на конец торгового дня, что не имеет смысла в контексте криптобирж с их круглосуточной работой. Это оставляет открытым вопрос об учете криптовалюты.
В свою очередь, адвокат Рустам Губайдуллин отметил, что только в 2024 году ФНС уточнила статус криптовалюты как имущества, что подразумевает расчёт налога по правилам, аналогичным налогообложению недвижимости.
Вопрос о том, является ли криптовалюта деньгами или имуществом, остается открытым.
Клиенты задают множество вопросов юристам: как уплачивать налоги с доходов от майнинга, что делать, если ты индивидуальный предприниматель (ИП) или работаешь через общество с ограниченной ответственностью (ООО), и какой код ОКВЭД применять для деятельности с криптовалютой.
Однако четких разъяснений от юридического сообщества пока нет.
В ходе обсуждения банкротств на бизнес-бранче «Реального времени» участники отметили, что количество банкротств возрастёт в условиях действующей ключевой ставки, так как многие бизнесы не в состоянии справляться с высокой долговой нагрузкой.
Как заметил Марсель Галиев, владелец компании «Вершина права», наибольшее количество банкротств происходит среди ИП, ведущих торговлю одеждой.
Многие из них, закупив товар под обычную зимнюю продажу, не смогли реализовать его из-за аномальных погодных условий, что привело к закрытию ряда малых предприятий.
Рынки и торговые точки, такие как «Муравейник», также теряют своих арендаторов, многие из которых обращаются к юристам для closing бизнеса.
Тем не менее, Елена Аношкина, руководитель юридической фирмы «АргументЪ», отмечает, что основными инициаторами банкротств становятся кредитные учреждения, тогда как активности арбитражных управляющих снижается.
Рамис Абянов связывает это с ростом судебных пошлин, что заставляет конкурсных управляющих дважды думать, прежде чем подавать заявления на разрешение разногласий, даже если шансы на успех остаются низкими.
В современных условиях кредиторы, прежде чем подавать иски, проводят тщательный анализ, поскольку возросли государственные пошлины.
Исполнительный директор Руслан Садриев отметил, что раньше управляющие могли легко подавать иски, иногда даже абсурдного характера, действуя по принципу «а что мне за это будет?».
Однако теперь ситуация изменилась, и, начиная с сентября, кредиторы должны осознавать, что вероятность успешного взыскания средств через суд составляет всего 10%.
Эта низкая вероятность делает кредиторов более осторожными: не все готовы расходовать средства на юристов и госпошлины без уверенности в результате.
В таких условиях важную роль начинает играть предварительная комплаенс-работа — тщательная проверка контрагентов на стабильность и надежность перед заключением договоров.
Руслан Садриев также добавил, что, управляя банкротством в интересах кредитора, его компания оценивает шансы на возврат средств уже на стадии возбуждения дела.
Важно понимать, что ключевые кредиторы, включая крупные банки и налоговые органы, обладают значительной силой, что делает процесс банкротства более сложным и требует от сторон тщательного подхода к оценке рисков.
Руслан Садриев отмечает интересный тренд: компании начинают обсуждать свои проблемные долги еще до введения процедуры наблюдения в делах о банкротстве.
Когда бизнес осознает, что его динамика ухудшается, ему необходимо принимать решения: продать бизнес конкурентам, минимально покинуть рынок или искать инвестиции.
Юлия Майорова, юрист из компании «ЮНЭКС», поддерживает коллегу и подчеркивает, что банкротство — это индивидуальный процесс, и у каждой ситуации свои нюансы.
Она предполагает, что в течение следующих десяти лет не потребуется ожидать снижения числа банкротств, но качество самих процедур будет меняться ввиду нехватки квалифицированных юристов в этой области.
По ее словам, сейчас существует кадровый дефицит среди юристов и арбитражных управляющих, обладающих необходимыми навыками для успешного завершения процедур банкротства.
Множество новых специалистов активно вступает в эту сферу, однако достигаемые ими результаты часто оставляют желать лучшего.
В завершение разговора юристы обратили внимание на позицию государства в отношении банкротств.
По их мнению, поскольку малый и средний бизнес составляет лишь около 20% от ВВП России, государственные органы не слишком озабочены количеством банкротств.
Как сообщает Марат Камалов, в стране проживает около 6,59 млн малых и средних предприятий, и многие дела о банкротстве остаются без должного внимания.
Ильдар Хабибуллин добавляет, что процедура банкротства часто воспринимается как «похоронная процедура», несмотря на существующие альтернативы, такие как внешнее управление и финансовое оздоровление, которые на практике реализуются лишь в единичных случаях.
