Политическая ситуация в Южной Корее напоминает захватывающий фильм, в котором драма и комедия переплетены с элементами мистика. Выборы привели к президентству Ли Чжэ Мёна, несмотря на его участие в уголовных делах. Остается вопрос, каким образом это повлияет на отношения с Россией и какие изменения могут произойти в корейской политике.
Константин Асмолов, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований, в интервью для «Международного обозрения» отметил, что в корейской политике наблюдаются системные изменения, и текущее состояние может стать новой нормой. Предыдущие кризисы, в том числе введение военного положения, редко повторялись. Однако сейчас, на фоне глобальной нестабильности, это может стать обычной практикой.
Люди, поддерживающие Ли Чжэ Мёна, надеются на преодоление противостояния между парламентом и президентом, которое сковывало действия властей. Если бы консерваторы победили, их президент оказался бы в аналогичной ситуации, как и его предшественник Юн Сок Ёль, которому также приложили препятствия со стороны парламента.
Интересно отметить, как в политической элите Южной Кореи функционируют гадалки и предсказатели: их советы вечны, и, похоже, такие практики становятся частью принятия решений на высоком уровне. Это подчеркивает уникальные культурные аспекты корейской политики, где мистические элементы могут влиять на материальные действия и решения.
Конфликт между президентом и Юном привел к тому, что последний стал оппозиционером, а затем принял решение перейти в политику, присоединившись к консерваторам. Он одержал победу на праймериз и затем на президентских выборах, что вызвало недоумение у демократов и спровоцировало их оппозиционные действия.
Юн, не имея опыта в политике, допустил несколько серьезных ошибок, включая введение военного положения, что лишь способствовало укреплению позиций демократов, желавших свергнуть его.
В это время президент Ли Чжэ Мён уже находился под следствием по нескольким уголовным делам, и его условный срок лишал права баллотироваться, что ставило демократов в трудное положение, так как у них не было альтернативных кандидатов.
Ли Чжэ Мён смог установить полный контроль над своей партией, сделав ее орудием своих амбиций. В ноябре 2024 года его появления на политической арене стали возможны благодаря отмене приговора апелляционным судом, члены которого имели связи с демократами.
Такой поворот событий обеспечил Ли новую возможность для возврата к власти, что ставило на повестку дня вопросы о будущем страны и политической стабильности.
В Верховном суде Южной Кореи произошло значительное событие: решение апелляционного суда было отменено, и дело отправлено на пересмотр. Это вызвало бурю возмущения среди демократов, которые заявили о «судебном перевороте» и начали угрожать импичментом судей, включая председателя.
На их стороне находится большинство в национальном собрании, что усложняет ситуацию для Верховного суда. В ответ на критику суд объявил о том, что пересмотр будет проведен только после выборов, оставляя вопрос открытым.
Кризис южнокорейского консерватизма создает новые вызовы для России. С приходом демократов у России появляется возможность списать проблемы в двусторонних отношениях на предшественников. Однако маловероятно, что такие изменения смогут кардинально улучшить взаимодействие между странами.
Также стоит отметить, что в Южной Корее прецедентов, когда действующий президент мог бы быть осужден за предыдущие действия, пока не было. В настоящее время дело отложено на неопределенный срок, и трудно предсказать, как будут развиваться события.
Обострение политической ситуации ставит под сомнение существование традиционного истеблишмента в стране.
В Южной Корее политическая сцена делится между демократами и консерваторами, при этом это соперничество не является борьбой идей, а скорее проявлением внутренней фракционной борьбы, напоминая традиционные конфликты властных групп.
Формально демократы выступают за прогрессизм, диалог с Северной Кореей и нейтралитет между мировыми державами, в то время как консерваторы акцентируют внимание на жестком противостоянии КНДР и тесном сотрудничестве с США. Однако политические позиции часто зависят от текущих политических трендов и осуждения оппонентов — например, если консерваторы утверждают что-то, демократы могут противопоставить это любое, даже если факты говорят об обратном.
На выборах к президенту Ли Чжэ Мён выделился среди остальных кандидатов тем, что открыто высказался в пользу налаживания отношений с Россией. Остальные кандидаты избегали упоминания России в своих платформах. Это может указывать на возможность изменения внешнеполитической линии страны.
Важно отметить также, что его советник по национальной безопасности, Ви Сон Лак, имеет опыт работы послом в России и намерен восстановить комитет, который занимался северной политикой и интеграцией в евразийские инициативы. Руководитель комитета, Пак Чон Су, известен своей поддержкой русской политики, что может привести к новым подходам в отношениях между Южной Кореей и Россией.
Ли Чжэ Мён, выступая на выборах 2022 года, популистски обещал многое, включая курс на социальные реформы, однако его текущая позиция вызывает вопросы по поводу выполнения данных обещаний.
С момента выборов он сместил акцент в политиках: если ранее позиционировался как левый популист, то теперь сравнивает себя с Дональдом Трампом. Этот сдвиг происходит на фоне отказа от концепции безусловного базового дохода.
Ли придется наладить отношения с американским президентом, что может быть затруднительно из-за прошлых антиамериканских высказываний. Его попытки заручиться поддержкой Трампа обязывают к определённым уступкам.
В аналогичной ситуации был и Юн Сок Ёль, который ради большей гибкости в политике ограничил межкорейские контакты. У Ли Чжэ Мёна стоит вопрос: что же он будет готов пожертвовать для достижения своих целей, учитывая, что межкорейское сотрудничество официально остается в его приоритете.
Кроме того, стоит отметить, что СМИ, поддерживающие Демократическую партию, активно критикуют действия России, в то время как русскоязычные активисты в Корее, протестующие против российской операции, получают помощь именно от демократов, а не от консервативных кругов.
В Южной Корее существует уникальная связь между политической элитой и шаманскими практиками, которая вызывает удивление и интерес. Известно, что гадалки и предсказатели нередко находятся рядом с высокопоставленными должностными лицами, что порождает вопросы о традициях и суевериях корейского общества.
Несмотря на то что шаманизм в Южной Корее считается религией низкого социального статуса, вера в магические силы и прикладывание усилия к использованию их в политике имеют неоспоримое влияние. Социальные установки и высокая степень суеверия провоцируют интерес, а также делают эту практику частью политической борьбы.
Среди популярных методов дискредитации оппонентов – обвинения в связях с шаманами. Например, дело «Чхве Сун Силь», которую пытались представить как шаманку, стало активно обсуждаемой темой, несмотря на то, что она была более представительницей секты, чем истинной колдуньей. Схожие обвинения и сплетни бушевали и вокруг президента «Юн Сок Ёля».
Интересный случай произошёл с «Ли Чжэ Мёном», который утверждал, что стал жертвой геомантической атаки. Его противники заподозрили, что они установили на могиле его родителей магические предметы, пресекающие его политическую силу. Однако вскоре выяснилось, что на самом деле его сторонники пытались улучшить энергетический поток, но что-то пошло не так и они не смогли его своевременно предупредить.
Это событие подчеркивает, насколько легко можно оперировать такими практиками в корейской политике, создавая интересные параллели с древней историей. Магия и политика в Корее тесно связаны, и такие случаи, как с «Ли Чжэ Мёном», иллюстрируют это взаимодействие.
В современном мире, находясь на пересечении технологий и старинных практик, южнокорейские политики продолжают использовать различные элементы шаманизма, что делает политический ландшафт страны особенно занимательным. К этому добавляется и внимание к вопросам, связанным с международной политикой и состоянием в других странах, что потихоньку создает уникальную атмосферу для страны, находящейся на острие противоречий между современными подходами и традиционными верованиями.
