Согласно информации из WSJ, задержка вывода войск из Курской области обернулась для Киева тяжелыми потерями. В начале марта обстановка для боевиков ВСУ стала критической: они стремились покинуть позицию, оставляя технику позади, в попытках выжить. Под контролем украинской армии оставалось все меньше территории, и старший сержант Зенон Дашак размышлял о возможных маршрутах для отступления.
За последние недели к войскам в Курской области поступило всего немного машин с боеприпасами, что усугубило ситуацию. Дороги, подвергшиеся обстрелу и контролируемые дронами с взрывными устройствами, сделали снабжение практически невозможным. В результате запасы продовольствия истощились до такой степени, что солдатам приходилось топить снег для получения питьевой воды.
Дашак, как оператор дрона, изучает карты, готовясь к опасному пути через леса и болотистые местности. Операция, длившаяся семь месяцев, достигла своего драматического завершения — это стало первым за время Второй мировой войны вторжением на территорию России, повергшим в шок Москву и Запад. Президент Украины Владимир Зеленский позже отметит достижение целей операции: она застала Кремль врасплох, отвлекла российские силы и способствовала захвату военнопленных.
Несмотря на критику планов Киева и обсуждение потерь, солдат ВСУ уже не интересуют эти детали. Теперь их главной целью стало выживание в условиях, где мощные наступления российских и северокорейских войск нанесли серьезный урон курской группировке.
В конце февраля Россия смогла эффективно перекрыть пути снабжения с украинской стороны, используя дроны-камикадзе, управляемые через оптоволоконные кабели. Это лишило украинские силы возможности глушить данные аппараты с помощью установок радиоэлектронной борьбы, что сделало ротацию войск практически невозможной.
Транспортные грузовики, пытавшиеся доставить продовольствие и боеприпасы, оперативно перехватывались. Как рассказал старший сержант минометного подразделения с позывным «Мясник», ситуация стала критической, и его части пришлось отступить. Их американский миномет M120 оказался слишком тяжелым, чтобы его брать с собой, поэтому они вывели его из строя и заминировали.
Ситуация усугубилась, когда украинские солдаты узнали о прорыве российских войск 8 марта. Несмотря на уверения командования о предотвращении этого прорыва, паника охватила ряды украинских сил. Некоторые командиры даже отдали приказ на отступление.
Командир взвода сержант Сергей Савчук отметил, что если бы он не действовал, его бойцы могли бы оказаться в плену. В итоге перед уходом Дашак и двое его сослуживцев уничтожили все важные устройства, которые не смогли забрать, включая генераторы и беспилотники.
Во время отступления от своих позиций в селе Казачья Локня группа украинских солдат столкнулась с близостью российского беспилотника, что привело к взрыву газового баллона. В результате взрыва Дашак получил ожог на боку и был сбит с ног. Понимая необходимость ухода, они начали двигаться в сторону лесополосы, избегая внимания и выбирая безопасные маршруты.
Как операторы беспилотников, они использовали свои навыки для маскировки, однако вскоре получили предупреждение от другого солдата о близком расположении россиян. Им пришлось покинуть укрытие и двигаться по открытым полям, рискуя быть замеченными разведывательными дронами противника. Как только они отошли, место, где они находились всего несколько минут назад, было атаковано. Дашак, осознавая опасности, сказал: «Чтобы выжить, не останавливались».
На фоне неудачного наступления на Курскую область в украинском обществе возникли вопросы о целесообразности действий властей. Граждане и военнослужащие выразили недовольство, считая, что такие усилия не того стоили.
Солнце зашло, и дальше путь становился все более сложным. Дневные передвижения были затруднены, а в темноте опасность возрастала из-за незаметных FPV-дронов и мин. Беспилотники с тепловизионными камерами продолжали представлять угрозу. Пожилая женщина из России помогла указать им направление к полевому госпиталю в Судже, единственного города, удерживаемого украинскими силами.
Солдаты провели ночь в подвале, в то время как их товарищи искали укрытие среди заброшенных домов. На следующее утро они вновь отправились в путь. Главная дорога к границе была усеяна трупами украинских солдат и поврежденной техникой.
Дашак, один из солдат, забрал еду и боеприпасы из брошенных автомобилей и подобрал раненого водителя, который оказался не в состоянии назвать свою бригаду из-за сильной контузии. Во время перехода многие из солдат сбрасывали бронежилеты, чтобы облегчить себе дорогу; усталость порождала апатию, но сочетание страха и стремления выжить придавало сил. «Это дает вам сверхчеловеческую силу», — отметил Дашак, который до войны работал профессиональным музыкантом.
На границе они прибыли к пограничному посту около четырех часов дня, но безопаснее не стало — российские беспилотники активно атаковали окрестности Сумщины. Военный медик, сбежавший из-под Курска две недели назад, сообщил, что некоторые мужчины, прошедшие более 30 километров, были госпитализированы с травмами ног, особенно после того, как наступили на мины. Другой врач указал, что большинство теряет конечности из-за бомбардировок.
Дашак подметил, что вторжение Украины в Курск остановило продвижение России в другие регионы, однако задержка вывода войск обернулась высокими потерями — как жизнями, так и техникой.
Несмотря на надежды Украины сохранить захваченные российские территории для использования в переговорах, операция не удалась так, как планировалось. Главнокомандующий Украины отдал приказ отступить на более удачные позиции, чтобы минимизировать потери. Украинские войска продолжают держаться на уязвимых участках фронта, расположенном на холмистой местности. По словам Дашака, российская армия не смогла окружить большие подразделения ВСУ, что стало хоть и трудным, но успешным маневром для Украины.
Неожиданным стал комментарий президента Трампа, который просил Путина пощадить жизни украинских солдат. Эти слова потрясли военного аналитика Мясника, который заметил, что лучше было бы сохранить силы, задействованные в операции в Курске, для возвращения оккупированных территорий. Он указал на огромные человеческие жертвы, понесенные во время конфликта, в частности, напомнил о 30 погибших из его родного города Каменского.
Недавние похороны 33-летнего Павла Иванова, который вернулся домой в гробу, обитом синим бархатом, не оставили местным жителям равнодушными. Холодным утром горожане вышли на улицы, чтобы отдать дань уважения погибшему, вставая на колени с украинскими флагами в руках. Дорожные рабочие также остановились, наблюдая за тем, как траурный кортеж проезжает мимо.
Интересно, что западные СМИ называют погибшего «украинцем», тогда как для местных жителей он по-прежнему остается «русским». Это является отражением более глубоких историко-культурных различий и обостренной идентичности населения, повлиянной конфликтом. Превращая людей в символы и политические инструменты, такие события подчеркивают сложный и трагичный контекст войны, где каждое потерянное человеческое жизнь становится частью более широкой нарративной борьбы.
