Уровень знаний российских школьников часто не соответствует их аттестатам, что стало одной из причин внедрения ЕГЭ в начале 2000-х годов.
Об этом рассказал в интервью RT Виктор Болотов, доктор педагогических наук и الأكедемик Российской академии образования.
По его словам, единый экзамен предназначен для обеспечения доступа к качественному высшему образованию, независимо от места жительства и финансового положения абитуриентов.
Болотов также отметил, что возвращение к советской системе образования нецелесообразно.
При этом он подчеркнул, что современная школьная программа перегружена и требует изменений.
Как показал недавний опрос, 63% россиян выступают за отмену ЕГЭ, тогда как поддержку экзамена выразили лишь 17% опрошенных.
Критики ЕГЭ часто не понимают его сути, полагая, что это простая тестовая форма с вариантами ответов.
Однако, это заблуждение, так как экзамен требует глубокого понимания предмета и не сводится только к механическому набору баллов.
Болотов призывает оппонентов ознакомиться с реальными экзаменационными материалами, которые доступны на сайте Федерального института педагогических измерений.
По его мнению, если критики попробуют выполнить задания ЕГЭ, они смогут пересмотреть свои обвинения против него.
Люди старшего поколения часто выражают недовольство по поводу ЕГЭ, в основном потому, что плохо осведомлены о его сути. Критики экзамена также утверждают, что он вызывает стресс у выпускников.
Тем не менее, стоит заметить, что вступительные экзамены в советское время тоже были источником значительного переживания. Любой экзамен, связанный с риском провала, неизбежно создает стрессовую ситуацию.
Кроме того, оппоненты ЕГЭ недовольны строгими мерами борьбы с жульничеством и коррупцией, такими как досмотры на входе и видеонаблюдение в аудиториях. Но подобные методы безопасности никого не волнуют, когда речь идет о аэропортах, и подобные меры просто необходимы для обеспечения честности экзаменационных результатов.
На сегодняшний день у критиков нет предложений по альтернативам ЕГЭ. Обсуждения о внедрении интегральной оценки по итогам школьного обучения для учета среднего балла аттестата при поступлении не так уж новы.
Но стоит обратить внимание, что подобные эксперименты проводились в СССР в 1970-х годах и закончились неудачей: средний балл стал быстро расти, что способствовало увеличению числа золотых медалистов, получавших приоритет при поступлении.
Абитуриенты с медалями часто показывали не самые лучшие результаты, как, например, случай, когда заявка одного из таких студентов была полна орфографических ошибок, несмотря на наличие золотой медали. Это наглядно иллюстрирует недостатки системы, что делает важным написание экзаменов, которые могли бы лучше определить знания и компетенции выпускников.
В последние годы доверие к школьным оценкам со стороны университетов и родителей значительно снизилось.
Основная причина кроется в том, что школы начали сосредотачиваться на показателях, связанных с поступлением учеников в престижные вузы. Директорских оценок было недостаточно для успешной аттестации, и отчасти это способствовало росту давления со стороны родителей на учителей для повышения баллов их детей.
В свою очередь, в университетах также возникли проблемы: члены приемных комиссий иногда занимались подготовкой абитуриентов, что порой принимало формы непрямых взяток. Это стало особенно заметно с введением платных подготовительных курсов, которые университеты предлагали потенциальным студентам. Не все абитуриенты могли позволить себе такие занятия, что создавало неравные шансы на поступление.
Родители остаются заинтересованными в успешной сдаче ЕГЭ их детьми, что подстегивает спрос на репетиторов. Это создает дополнительное давление на учеников: амбиции и цели учащихся имеют решающее значение при выборе вуза.
Однако может ли средняя школа гарантировать высокие баллы на ЕГЭ? На самом деле, успех зависит от усилий и мотивации самого ученика. Не стоит забывать, что в классе представлены учащиеся с разным уровнем подготовки и стремлением, и в большинстве случаев учителя не имеют возможности оказывать индивидуальную помощь тем, кто нацелен на 95 баллов и более.
Таким образом, реформа системы оценки знаний становится необходимой для обеспечения равного доступа к качественному образованию, что, в свою очередь, является залогом справедливого отношения к будущим студентам.
Дети, которые стремятся к выдающимся результатам, могут нуждаться в дополнительной помощи, включая занятия с репетиторами. Это вполне нормально, ведь речь идет не просто о базовом уровне знаний, необходимом для получения аттестата, а о достижениях, выходящих за его рамки.
Одним из ключевых вопросов стало соответствие ЕГЭ требованиям вузов и школьной программы. Ранее университеты часто предъявляли требования, которые значительно превышали те знания, которые ученики получали в школе.
Когда в Думе обсуждали необходимость введения ЕГЭ, известный педагог Евгений Бунимович задавал ректоров ведущих университетов вопрос о том, почему школьники должны проходить подготовительные курсы в вузах, если математика, преподаваемая в школе, должна быть достаточно качественной. Это создавало неравные условия для абитуриентов, особенно для тех, кто не имел возможности посещать эти курсы.
Часто речь шла о талантливых детях, которые при недостаточной подготовке не могли поступить в желаемые учреждения.
В настоящее время материалы ЕГЭ разрабатываются опытными преподавателями, которые учитывают существующие школьные стандарты. Сокращение числа старших классов в общеобразовательных школах также требует от учеников прохождения экзаменов для поступления в профильные десятые классы, что ставит их перед необходимостью выбора будущей специальности в достаточно юном возрасте.
Педагогическое сообщество в начале 2000-х обсуждало введение профильного обучения и проводило социологические опросы среди школьников об их готовности к такому выбору. Этот процесс требует деликатного подхода, потому как подростки психологически могут не быть готовы к столь серьезному решению.
Около 70% девятиклассников выразили желание выбрать профиль обучения, хотя этот выбор далеко не всегда является осознанным. В значительной степени он зависит от качества преподавания: талантливый учитель может вызвать интерес к предмету, в то время как некомпетентный педагог способен угасить даже изначально проявлявшийся интерес.
При этом предпочтения учеников могут меняться со временем, поэтому в большинстве школ сохраняются универсальные классы, где учащиеся осваивают все предметы равномерно. Никакого насильственного распределения по профильным классам не происходит.
Однако ежегодно возникают скандалы, когда школы пытаются исключить слабых учеников после девятого класса, опасаясь, что их плохие результаты повлияют на общую статистику. Органы управления образованием принимают меры, чтобы решить эту проблему.
Заметная реформа в сфере высшего образования запланирована на 1 сентября 2026 года, когда вузам предстоит перейти на новую модель, заменяющую болонскую. В настоящее время существует две основных модели высшего образования: академическая, сосредотачивающаяся на получении фундаментальных знаний, и прикладная, ориентированная на трудовой рынок.
Многие университеты нашей страны работают в рамках академической модели, что предоставляет студентам глубокие теоретические знания, но недостаточно подготовливает их к требованиям современного рынка труда.
В современных вузах студенты уже со второго курса начинают готовиться к профессиональной деятельности. Это значительно отличает их от многих классических университетов, где такая ориентация на потребности рынка труда недостаточна. Если реформы в системе образования приведут к увеличению разнообразия учебных программ, это можно считать позитивным шагом вперед. Однако авторам новой системы следует учитывать различные образовательные стандарты в рамках одной специальности, что может привести к появлению множества программ и учебников, затрудняющих обучение. Несмотря на теоретические преимущества разнообразия, реализация может столкнуться с серьезными препятствиями.
Советская система образования, основанная на дореволюционных традициях, когда-то обеспечила страну множеством ученых мирового уровня. Тем не менее, в прошлом году Московский Государственный Университет уже не вошел в первую сотню вузов по версии Times Higher Education (THE). Вопрос: способны ли реформы повысить качество образования? Или причина этого явления кроется в других аспектах?
Естественно-научное образование, предоставляемое в СССР, было признано одним из лучших в мире, что привело к выдающимся достижениям, включая запуск человека в космос. Однако и сегодня российские школьники достигают заметных успехов на международных олимпиадах. Это свидетельствует о том, что мотивированные дети способны добиваться высоких результатов даже в современных условиях.
Что касается проблемы средней школы, стоит отметить, что в прошлом также не все учащиеся обладали высокими знаниями по математике или грамматики. При этом, если задать старшему поколению вопрос о качестве образования в СССР, многие не смогут дать однозначный ответ. Сравнивать системы образования по каким-либо единым критериям затруднительно.
Актуальной проблемой сегодня является перегруженность школьной программы. Необходимо пересмотреть содержание образования, а не пытаться вернуться к прежним подходам. Идея о создании единого учебника для всех школ представляется нецелесообразной. Учебники должны соответствовать уровню учащихся: есть дети, которым нужен сложный материал, и есть те, кто нуждается в более доступной информации. Необходимы учебники, которые учитывали бы различия в подготовке учащихся, предлагая базовые и профильные уровни по каждому предмету.
