На Новой сцене Большого театра прошел вечер современной хореографии под названием «Postscript 3.0». Организаторами мероприятия выступила продюсерская компания MuzArts, сотрудничающая с артистами Большого театра.
В рамках этого вечера была представлена третья версия проекта «Postscript», которая включала в себя возобновление балета Юрия Посохова под названием «Франческа да Римини» и премьеру спектакля под названием «Четыре» от хореографа Эно Печи.
Первый выпуск «Postscript» был особенным, появившимся в условиях пандемии: продюсеру Юрию Баранову удалось привлечь в Москву хореографов первого эшелона, несмотря на закрытие театров.
Таким образом, московская публика увидела «Фавна» от Сиди Ларби Шеркауи под музыку Клода Дебюсси в обработке Нитина Соуни, а также спектакль Соля Леона и Пола Лайтфута, созданный под названием «Postscript» на музыку Филипа Гласса, который и дал название всему проекту.
Эти два произведения и по сей день остаются основой проекта, однако не все зрители дождались окончания четырехчасового вечера из-за спектакля «Четыре», который вызвал недоумение и разочарование у некоторой части аудитории.
Этот спектакль, подготовленный хореографом Венской оперы Эно Печи под музыку «Времен года» Антонио Вивальди в интерпретации Макса Рихтера, оставил много желать лучшего — его хореография показалась беспомощной, а агрессивное видео от Олега Серебрякова только подчеркнуло ее несовершенство.
Видеоряд с морскими закатами, цветущими полями, звездным небом, пламенеющим огнем и выгоревшими лесами, заполнивший три стены театра, не всегда соответствовал действию на сцене.
Среди этого визуального фона выступали солисты Большого театра: Мария Виноградова, Анастасия Денисова, Даниил Потапцев и Ильдар Гайнутдинов, приглашенный из труппы «Тодес».
Их выдающиеся исполнение и преданность работе помогали немного разбавить общую атмосферу неудачи, в которой оказался спектакль.
В целом, публика была разделена в оценке вечера — основные произведения «Postscript» остаются яркими и успешными, в то время как новинка «Четыре» вызвала смешанные чувства и не оправдала возложенных на нее надежд на уровне искусства и исполнения.
Александр Терехов, новичок в балетном театре кутюрье, не решился использовать задуманный сценарий, который не отличался ни оригинальностью, ни изобретательностью.
После первого эпизода он просто переодел солистов из белых топов и штанов в черные костюмы, украшенные стразами и прозрачными материалами — в чем женщины выглядели неуклюже из-за представлявших стоп в киселе.
Однако сама постановка предполагала ходьбу с изогнутыми коленями и позы, напоминающие подготовку к естественным потребностям.
Женщины поочередно вступали на сцену, покрывали себя или друг друга, а иногда делали арабески. Мужчины же продемонстрировали свои навыки в растяжках и акробатике, что позволяло им сами создавать сольные номера.
Перерывы между танцами были довольно длительными: артисты часто выходили на передний план, исподлобья глядя на аудиторию. Количество движений было частым, хотя движения казались утомительными.
Хореограф не стремился к быстроте, и парные танцы под аккомпанимент Вивальди были заменены видеорядом с изображением разрушения окружающего мира: нефтяные вышки, дымящие трубы, контейнеры и конвейеры.
Финальные сцены были аналогичны начальным: перед фоном звездного неба женщина и мужчина исполнили начальные танцевальные фигуры, демонстрируя, что эволюция цивилизации и человека не всегда приводит к хорошему.
Риск провала всегда присутствует в сфере искусства, чего хорошим примером является история Сергея Дягилева и его «Балета Русской Сезона».
В настоящее время, в условиях изоляции, риск для хореографов возрастает в несколько раз. Они вынуждены полагаться исключительно на свои внутренние резервы и на тех западных авторов, кто готов рискнуть своей карьерой, выходя за пределы родины. Юрий Баранов уже столкнулся с неудачей в сотрудничестве с двумя местными хореографинями в проекте «Лабиринт».
Выбрав Ено Печи, он опирался на его профессионализм, учитывая успешную постановку новеллы «Дежавю» в Музтеатре Станиславского в 2017 году в рамках проекта «Точка пересечения». Было непросто предположить, что за короткий срок хореограф может понести такую деградацию.
В проекте «Postscript» есть возможность использовать уже проверенные и готовые работы, но в наших условиях выбор ограничен. Однако Юрий Посохов, который поставил балет «Франческа да Римини», представляет собой своеобразный «спасательный круг». Он является почти единственным западным хореографом мирового уровня, который продолжает сотрудничать с Россией.
Балет Посохова, созданный в Балете Сан-Франциско в 2012 году под музыку Чайковского, был отмечен Светланой Захаровой. Она исполнила его в 2016 году в рамках программы «Amore», спродюсированной MuzArts. Сейчас балет перешел к молодым артистам театра, которые демонстрируют выдающиеся выступления вместе с потрясающими костюмами Игоря Чапурина и впечатляющими декорациями Марии Трегуловой.
Декорации создают атмосферу, наполненную скульптурными фигурами любовников и копиями роденовских «Врат ада». Юрий Посохов превратил трех стражей в персонажей балета, добавив к ним пять «придворных дам», которые скорее символичны, чем реальны. Их страстные платья и эротичные движения классических танцев подчеркивают и возбуждают чувственность и страсть, которая разгорается в душе главной героини, Франчески.
Хореография данного балета «Посохова» может быть охарактеризована как классическая и одновременно яркая, самобытная. В течение десяти лет ее показывали в Большом театре в 1980-х годах.
В этой постановке преобладают завораживающие и мощные мужские прыжки, которые выполняются с такой отчаянной виртуозностью, что диагонали и круги становятся почти наглядными, ясными, чтобы каждый зритель мог увидеть и оценить их.
Адажио в этом балете наполнены рискованными верхними поддержками, включающими выбросы, вращения, изменения положения ног, начинаться они могут как с разбега, так и с усложненного партерного движения. Скорость, сложность, количество и креативность этих движений отличаются от классического канона именно в данной постановке.
Однако классический язык танца здесь дополнен акцентом сексуальности, что является новым и неожиданным для советского балета. При исполнении главных ролей исполнители столкнулись с вызовом передать не только нежность, но и неотъемлемое влечение к молодой жене. Особенно убедительно с этим справился Егор Геращенко, чей образ обманутого мужа оживает в мощных и точных прыжках, передающих ужас, ярость и другие разрушительные страсти.
По сравнению с ним, молодые любовники в исполнении Елизаветы Кокоревой и Алексея Путинцева напоминали виноватых школьников, убегающих с уроков для секретной встречи. Большие адажио в этом балете отличаются чувственностью, отданным самим себе страстным настроением и требуют особого физического и актерского мастерства.
Надеемся, что этот спектакль удастся закрепить в репертуаре MuzArts, и молодые артисты, вдохновленные национальным балетом, смогут преодолеть себя и найти новые оттенки для воплощения греховной, но неотразимой любви.