Центральный Банк России, как и ожидалось, принял решение повысить ключевую процентную ставку до 18%. Хочется отметить, что данное решение могло быть принято еще в июне, однако этому помешали мероприятия, такие как ПМЭФ, и влияние президента. На данный момент в контексте ухудшений ситуации в экономике ничто уже не способно было остановить решительные действия регулятора.
Глава Центробанка на пресс-конференции детально изложила логику данного шага, подчеркнув наличие четырех основных рисков, которые, по мнению представителей Банка России, значительно возросли:
- Устойчиво высокая инфляция.
- Потребительская активность не снизилась.
- Положительный разрыв в экономике остаётся на высоком уровне, при этом ситуация на рынке труда становится всё более жесткой.
- Появление новых проинфляционных рисков, вызванных введением санкций.
Таким образом, чем больше будет новых санкций, повышающих внешнеэкономические и торговые издержки, тем интенсивнее Центробанк будет повышать ключевую ставку, поскольку это напрямую связано с проинфляционными рисками. Не хотелось бы использовать слишком громкие или провокационные формулировки, но создается ощущение, что у международного сообщества есть цель — охладить экономику России, что в определённой степени дублирует действия самого Центробанка.
Это именно тот аргумент, который приводит регулятор: «Ситуация с положительным разрывом в экономике не меняется, а на рынке труда наблюдается усиление напряженности».
Положительный разрыв указывает на то, что экономика растет слишком быстро, что создает перегрев. Быстрый рост экономики зачастую воспринимается негативно. Это положение может быть в целом верным, за исключением таких стран, как Китай.
Кроме того, «осознавая, что нехватка рабочей силы становится одним из главных факторов, ограничивающих рост производства, предприятия начинают активно инвестировать в повышение производительности труда, а также в процессы автоматизации и роботизации. Однако необходимо понимать, что результаты этих инвестиций могут проявляться только спустя определенное время. Более того, компании сталкиваются с постоянно увеличивающимися издержками на приобретение специализированного оборудования, что связано как с общей высокой инфляцией, так и с санкционными барьерами». Это, в свою очередь, ограничивает возможности бизнеса по повышению производительности труда и обновлению технической базы.
В данной ситуации сложно предсказать, как быстро компании смогут адаптироваться к новым условиям. Очевидно одно: повышение ставки — это реакция на ряд факторов, которые могут иметь долгосрочные последствия для экономики и бизнеса. Важно отметить, что стабилизация экономической ситуации потребует комплексного подхода и взаимодействия различных секторов и игроков на рынке. Рассмотрение всех этих аспектов должно быть в центре внимания как regulators, так и бизнес-сообщества.
В конечном итоге, от мер, принимаемых сегодня, зависит будущее экономического роста и развития как на уровне отдельных компаний, так и всей страны.
В последнее время становится заметным, что Центральный банк (ЦБ) начал более ясно излагать свои обоснования и рекомендации, что, безусловно, является положительным моментом. В целом, выводы регулятора относительно состояния рынка труда и структурных проблем нашей экономики заслуживают должной оценки. Однако существуют вопросы касательно того, какие шаги намерен предпринять ЦБ, основываясь на этих выводах. Например, вместо того чтобы сосредоточиться на борьбе с инфляцией, обусловленной издержками, ЦБ предлагает ограничивать спрос, что вызывает определенные сомнения в правильности такого подходу.
Нельзя не отметить, что санкции, накладываемые на нашу страну, значительно ограничивают импорт, который нам жизненно необходим, и делают его дороже. Пока мы пытаемся развивать собственное производство и заменять западные товары китайскими, получается так, что на этом процессе зарабатывают в основном китайские производители и наши перекупщики, что в свою очередь также способствует росту инфляции. ЦБ в ответ на сложившуюся ситуацию поднимает ключевую процентную ставку, что, в свою очередь, охладит экономическую активность. Однако стоит отметить, что производить отечественные товары становится всё более затратно, и цену на эти товары, как всегда, в конечном итоге оплачивает потребитель.
С другой стороны, существующий в стране дефицит рабочей силы приводит к тому, что у потребителей растут зарплаты, что также поднимает инфляционное давление. К сожалению, эта ситуация создает порочный круг: инфляция вновь растёт, и такая тенденция требует от нас активных действий. В этом контексте было бы разумно увеличить темпы автоматизации производства и повышения производительности, однако ЦБ считает, что на данный момент такие меры могут привести к перегреву экономики. Как следствие, регулятор снова прибегает к повышению процентных ставок.
Я должен согласиться с мнением коллег, которые считают, что ЦБ в 2022 году не следовало так резко снижать ставки. Это решение было частью реакции на политические сигнализации, но теперь, когда ситуация изменилась, представители ЦБ будут ссылаться на эти прежние действия, как на доказательство своей правоты и необходимость придерживаться жесткой денежно-кредитной политики. Они указывают на то, что восхищение идеями, такими как «включение печатного станка», привело к сегодняшним реалиям, где приходится ограничивать спрос и фактически подавлять любой экономический рост, чтобы сдержать инфляцию.
В этом плане стоит вспомнить слова экономистов о том, что нет единого решения для столь сложной проблемы. Действительно, существует возможность пересмотреть денежно-кредитную политику и связать её с более широкими мерами налогового и тарифного регулирования. Инфляция — это не только задача для Центрального банка; это многогранная проблема, требующая комплексного подхода. Мы должны осознать, что наличие такого взгляда открывает новые перспективы и возможности для разработки более эффективных и взвешенных экономических решений. Важно не терять из виду, что здравое понимание источников инфляционных процессов поможет нам более уверенно двигаться к устойчивому экономическому восстановлению.