Глава Банка России Эльвира Набиуллина в своем выступлении в Госдуме 18 ноября 2021 года сравнила постпандемическое восстановление экономики с процессом выздоровления человека после ковида. Она подчеркнула, что после преодоления наихудшего важно не игнорировать оставшиеся симптомы, поскольку угрозы все еще существуют и требуют внимания.
Набиуллина отметила, что ключевой задачей является переход от восстановления к устойчивому росту. Для достижения этой цели необходимо преодолеть негативные последствия пандемии и особенно контролировать рост инфляции, что и стало основой для повышения ключевой процентной ставки.

С увеличением инфляции центральные банки во всем мире начали сворачивать многолетние программы монетарного стимулирования, хотя они продолжают внимательно следить за ситуацией с COVID-19. Например, Кристофер Уоллер, глава Совета управляющих Федеральной резервной системы США, в интервью 19 ноября указал на приближение рынка труда к максимальной занятости.
Однако он предупредил, что если пандемия или другие факторы затормозят восстановление, то комитет может пересмотреть свое решение о сокращении выкупа активов. Если же экономика продолжит восстановление, ФРС возможно ускорит темпы сокращения программ поддержки, чтобы быстрее перейти к ужесточению денежно-кредитной политики.
Мировая экономика вышла из пандемийной рецессии 2020 года благодаря беспрецедентной эмиссии денег, которая составила 26% в крупнейших экономиках. В 2021 году темпы эмиссии уменьшились, но остаются на 10% выше многолетних значений.
Примерно 28,8% от совокупного ВВП стран, таких как США, Китай и страны еврозоны, составил объем ликвидности, выделенной центральными банками и кредитными организациями. Вливания в экономику с марта 2020 по апрель 2021 года оцениваются в 27 трлн долларов.
Этот значительный рост денежной массы и быстрое восстановление после снятия ограничений привели к глобальной инфляции. Однако правительства и центробанки не спешат брать на себя ответственность. В развитых странах часто ссылаются на проблемы в цепочках поставок как главную причину инфляции, а в развивающихся – на импортируемую инфляцию.
Кризис в цепочках поставок, изначально воспринимаемый как временный, продолжит оказывать влияние в следующем году. Дополнительно, энергокризис, вызванный «зеленой трансформацией», и рост цен на углеводороды становятся значительными проинфляционными факторами, передавая свои последствия через энергетику и транспорт на многие отрасли экономики.
Фактор эмиссионной накачки экономик и избыточной денежной ликвидности заставляет центральные банки постепенно сокращать меры денежного стимулирования после рекордных вливаний за последние полтора года.
Однако синхронное сокращение денежной массы может привести к торможению мировой экономики, которая стала зависима от постоянного денежного допинга, и в конечном итоге это может вызвать стагфляцию — сочетание высокой инфляции и стагнации.
Начиная с третьего квартала 2021 года темпы роста мировой экономики заметно замедляются, особенно это видно по показателям США и Китая. При этом инфляция продолжает расти, и существует реальная угроза стагфляции в 2022 году.
Эпидемия коронавируса, продолжающая действовать даже при высоком уровне вакцинации, вынуждает правительства вновь вводить локдауны и ограничения, что негативно сказывается на экономике.
В таких условиях таргетирование инфляции с использованием инструментов денежно-кредитной политики может оказаться неэффективным. Необходима гармония между монетарной политикой центральных банков и фискальной политикой правительств.
Когда монетарные меры становятся недостаточными, а фискальная рефляция, направленная на стимулирование национального производства, отсутствует, возникает дисбаланс, напоминающий качели, где на одной стороне находятся Центробанки, а на другой — государственное казначейство.
В стабильные времена адекватный баланс денежно-кредитной и фискальной политики создает условия для устойчивого экономического роста и низкой инфляции. Однако в истории экономики встречаются случаи, когда чрезмерная активность в денежно-кредитной или бюджетной политике сначала провоцировала экономический бум, а затем вызывала кризисы, разрушая финансовые рынки и нанося ущерб активам граждан и инвесторов.
В современных условиях государствам необходимо взвешенно управлять экономикой, чтобы избежать перегрева, который может привести к стагнации и росту безработицы, и одновременно не допустить падения в стагнацию на фоне рекордной инфляции.
Фискальная политика включает в себя использование бюджетных средств и налогов для влияния на экономический рост, спрос на товары и услуги, занятость и инфляцию. Она может быть экспансионистской, направленной на увеличение спроса через рост государственных расходов и снижение налогов, или сдерживающей, когда необходимо ограничивать расходование ресурсов и изымать «лишние» деньги через налоги в условиях очевидного перегрева экономики.
Термин «терминальный случай фискальной политики» связан с теорией «Современной денежной теории» (ММТ), которая утверждает, что государства могут свободно эмитировать свои деньги, не ограничивая себя в бюджетных расходах и выпуске долговых обязательств.
Сторонники этой теории полагают, что излишки ликвидности можно нейтрализовать повышением налогов. Однако основная критика ММТ заключается в том, что такая политика может привести к гиперинфляции и кризису доверия к власти и валютам.
Несмотря на то, что власти развитых стран демонстрируют элементы, присущие данной теории, она в основном востребована среди левых политиков и популистов. В реальности сложные и взаимосвязанные экономики невозможно смоделировать с помощью одной теории, особенно в условиях нестабильности рыночных цен на сырье.
Ситуация в 2020–2021 годах, когда центральные банки проводили агрессивную денежную политику, напоминает азартную игру, где возможные последствия могут быть катастрофическими. Без должного контроля уровень государственного долга может продолжать расти, а рекордные дефициты бюджета могут показаться временной нормой.
Но это неизбежно приведёт к негативным последствиям, как это уже произошло в истории. Перспектива гиперинфляции и утраты доверия к финансовым системам может спровоцировать глобальную депрессию, подобно событиям 1930-х годов.
Следовательно, несмотря на привлекательность идеи неограниченной эмиссии, реальная экономика требует более взвешенных и ответственных подходов в фискальной политике.
На втором квартале 2021 года мировой долг достиг рекорда в почти 300 трлн долларов, при этом соотношение долга к мировому ВВП снизилось до 353 % впервые с начала пандемии. По данным Института международных финансов, совокупный долг по сравнению с январем 2020 года увеличился на 36 трлн долларов.
Особенно серьёзно возросла задолженность развивающихся стран, которая достигла 92,6 трлн долларов, что ставит эти страны в сложное положение, учитывая, что у них нет возможности печатать резервные валюты. Наибольшее увеличение задолженности наблюдается в Китае. Долг домашних хозяйств по всему миру тоже вырос за первые шесть месяцев года на 1,5 трлн долларов, составив 55 трлн долларов.
Отчёт отмечает, что под давлением политических и социальных факторов и значительными расходами на здравоохранение, правительства сталкиваются с трудностями в сокращении дефицита и финансирования. В связи с этим растут риски для многих стран, особенно с учетом снижения доходов.
Печатание денег становится всё менее приемлемым к концу 2021 года, а возможности для дальнейшего заимствования становятся ограниченными. Однако переход к laissez-faire, предполагающий минимизацию государственного вмешательства в экономику, не является решением. После масштабной денежной эмиссии и введения различных ограничений передача контроля над экономикой «невидимой руке рынка» могла бы обернуться серьезными последствиями, подобно открытию ящика Пандоры.
В последние годы принятые монетарные меры исчерпали свою эффективность. Для борьбы с гиперинфляцией и экономической стагнацией перспективным решением может стать фискальная рефляция, при условии грамотной реализации и координации действий ведущих стран.
Политика фискальной рефляции имеет свои преимущества и недостатки. Основное преимущество заключается в том, что с помощью госзаказов, инфраструктурных проектов и снижения налогов, государство может стимулировать совокупный спрос и сглаживать колебания экономических циклов. Это в свою очередь позволит гражданам и компаниям свободнее распоряжаться своими средствами.
Однако фискальная рефляция имеет и минусы. Снижение налогов приведет к уменьшению доходов бюджета, а выгодные инфраструктурные проекты не всегда обеспечивают быстрый возврат инвестиций. Кроме того, для достижения оптимального уровня налогов необходимо, чтобы фискальные меры поддерживались стабильными денежными потоками, которые не только зависят от долгового финансирования.
Преимущества фискальной рефляции могут значительно перевесить ее недостатки при условии проведения в государстве серьезных структурных реформ, способных улучшить экономическую ситуацию и повысить бюджетные поступления в будущем. Важно отметить, что такие фискальные меры обладают мультипликативным эффектом: рост экономики, вызванный рефляцией, приводит к увеличению налоговой базы и, соответственно, будущих доходов бюджета. Подобный подход поможет обеспечить устойчивый экономический рост и справиться с текущими вызовами.
В условиях импортируемой инфляции в России стратегические вложения в инфраструктуру, образование и медицину, наряду с разумной налоговой политикой, могут стимулировать деловую активность. Это приведет к увеличению притока инвестиций, локализации производства и снижению зависимости от импорта, что существенно повлияет на борьбу с внешней инфляцией.
Важно снизить инфляционные ожидания и обеспечить устойчивый валютный курс для уменьшения оттока капитала. Рынок сталкивается с трудностями: проинфляционные факторы, такие как избыток ликвидности и кризисы цепочек поставок, сохранятся в 2022 году.
Простое сокращение денежного предложения может привести к стагфляции, поэтому необходимо международное сотрудничество для устранения экономических дисбалансов. Однако растущее напряжение в международной политике, особенно между США и Китаем, делает успех этих усилий неопределенным, и риски нового мирового экономического кризиса остаются высокими.