Русский фильм «Анора» стал заметным событием на крупнейших кинофестивалях, вызвав множество откликов и даже политический дискурс вокруг себя.
Примечательно, что интерес к картине преимущественно исходил из России, где зрители переживали за успех своих соотечественников.
В центре внимания оказался Юра Борисов, тогда как Алексею Серебрякову отводилась незначительная роль, что добавляло аспекта общественного обсуждения, особенно после его интервью у Дудя, признанного иноагентом.
Успех «Анора» на международных фестивалях, таких как Каннский кинофестиваль и «Оскар», вывел обсуждение фильма на более широкий уровень, сделав его мульткультурным явлением.
Фильм стал отражением общественного мнения, которое часто выходит за рамки самого кино.
Неожиданной для многих стала реакция на ленту, которая, по сути, имеет слабую основу.
Сюжет описывает жизнь стриптизёрши и эскортницы, которая получает возможность выйти замуж за сына русского олигарха, что позволяет провести параллели с такими картинками, как «Золушка» и «Красотка».
Ожидания, связанные с сюжетом, предопределяют его развитие, и с точки зрения жанра известен привычный исход – превращение кареты в тыкву, что является стандартом подобных историй.
Поэтому удивительно, насколько остро отреагировали зрители, и действительно ли фильм стоил такой бурной реакции – вопрос, на который каждому зрителю решать исходя из своих предпочтений.
Жанровая принадлежность этой ленты вызывает путаницу: она не подходит под привычные категории драмы или комедии, а элементы роуд-муви представлены слабо.
Хотя сюжет легко мог бы уместиться в короткий метр, фильм продолжается целых 2 часа и 19 минут, делясь на три условные части. Первая часть замедляется за счет эротических сцен с главной героиней Майкой Мэдисон. Несмотря на то, что у актрисы есть, что показать, вопрос остается: стоит ли это делать в рамках фестивального кино?
Второй акт мог бы развить приключенческую сюжетную линию, но, как обычно, здесь тоже недостаток глубины. Сравнение с Тарантино напрашивается, однако остроумные диалоги там создают настоящие культурные феномены, в отличие от разговора о «чичиряке» в этом фильме, который вряд ли станет вехой в истории кинематографа.
Третья часть раскрывает крах надежд главной героини и рушит мечты о комфортной жизни, касаясь стереотипов о русских олигархах. Все три части объединяет общее желание зрителей пропустить скучные моменты, однако это «большое кино», ожидание качественного контента у зрителей остается высоким.
На протяжении десятилетий такие фестивали, как «Оскар» и Канны, подвергаются критике за политизированность, которая может manifestироваться не только во внешней политике, но и в таких аспектах, как толерантность и инклюзивность.
Триумф фильма «Анора» вызывает множество вопросов о его мотивах и истинных намерениях создателей.
Критики делятся на два лагеря: одни указывают на стереотипность и укоренённые образы, замечая, что русские персонажи чрезмерно увлечены пьянством, а другие акцентируют внимание на том, как армяне представлены в сравнении с русскими богачами.
Сложно не заметить, что эти обсуждения затрагивают более широкий контекст восприятия культурных и национальных стереотипов.
Кинокритик Антон Долин, который стал объектом разногласий, отметил, что, несмотря на негативные революции, русские олигархи показаны как достаточно симпатичные персонажи, что нисколько не уменьшает принципиальных вопросов к фильмам, изображающим нацию как агрессора в текущих обстоятельствах войны.
При этом возникает парадокс: фильм, который мог бы служить примером прогрессивного кино, получает критику за свою способность очеловечивать тех, кто находится в оппозиции к гуманистическим идеалам в условиях конфликта.
Долин также отмечает, что такое очеловечивание неуместно, особенно в свете продолжающихся трагических событий в Украине.
Остается открытым вопрос о том, может ли искусство действительно отразить мир, не создавая новые стереотипы и предвзятости.
Успех фильма «Анора» подчеркивает, что на премиях гораздо важнее не политика, а информационные тренды, которые мы наблюдаем каждый день.
Слово «хайп» стало иметь негативный оттенок, ассоциируясь с кликбейтом, но в данном случае картина не имеет никакого отношения к политике.
Шон Бейкер снял фильм еще до событий в Украине, и его цель не заключалась в том, чтобы повлиять на международные переговоры. Лента оказалась востребованной среди зрителей в момент увеличенного интереса к русским, что, возможно, и сыграло ей на руку.
Однако кинокомпания на самом деле не придавала значения тому, какие нации представлены на экране, будь то русские или азиаты.
Как и корейская картина «Паразиты», «Анора» также попадает в контекст информационного тренда, оставаясь при этом вдали от политического дискурса и социальных вопросов.
Фильм не ставит под сомнение законность обогащения главного героя и показывает россиян как часть многообразия.
Интересно также, как чувствительны к своему отражению в кино меньшинства Голливуда. Краткий сюжет легко может быть искажен, превращая простой образ в стереотипы о русских или армянах.
Однако «Анора» не стремится к той же глубине и масштабу, что и мини-сериал «Чернобыль», и это ожидание не было изначально предусмотрено.
В итоге успех «Аноры» стал удачным случаем для Шона Бейкера и актёра Юры Борисова, которому можно пожелать яркой карьерной перспективы.
Пародируя Фрейда, можно сказать: иногда затянутый фильм о проститутке—это просто затянутый фильм о проститутке.
