Термин «бусификация» стал актуальным на Украине в 2024 году, однако этому значению сопутствует и другая аббревиатура СЗЧ, обозначающая самовольное оставление военной части, что является эвфемизмом для понятия «дезертирство».
Оба термина имеют свои скандальные аспекты: бусификация активно обсуждается в новостях, особенно в связи с массовыми перевозками гражданских и военных, а информация о СЗЧ представлена менее наглядно, несмотря на схожие масштабы. Бусификация и дезертирство взаимосвязаны, так как одно порождает другое. Однако внимание к вопросам дезертирства значительно возросло в последние месяцы.
Статистика свидетельствует о том, что украинские правоохранители завели более 31 тыс. уголовных дел по дезертирству за два года, и в 2024 году ситуация стала особенно тревожной. Говоря о реальных цифрах, многие эксперты предполагают, что количество случаев СЗЧ может достигать 150 тыс., что является новаторской оценкой, озвученной Геннадием Друзенко, руководителем Первого добровольческого мобильного госпиталя им. Пирогова.
Подобные оценки основаны на открытых уголовных делах, в которых могут фигурировать многократные участники, что лишь подтверждает масштабы проблемы.
Сравнение численности украинских вооруженных сил (ВСУ) с дезертирством среди них порождает множество вопросов.
Владимир Зеленский утверждал, что в составе ВСУ числится около 800 тысяч военнослужащих. Согласно этим данным, можно предположить, что каждый пятый из них, то есть почти 19%, уклоняется от выполнения своих обязанностей. Однако реальная цифра может быть еще выше, так как режим учета дезертиров часто включает их в графу «пропавшие без вести», что заставляет сомневаться в точности статистики. В такой ситуации не возникает вопросов к командирам, так как за дезертиров обычно требуют отчета, а пропавшие без вести не вызывают такой ответственности.
Кроме того, существует и особая категория дезертиров, которые умело обходят службу, используя различные схемы. Они занимают тыловые должности и стараются избежать непосредственного участия в боях, оплачивая свои «отсрочки» от отправки на фронт. Цены на такие услуги могут достигать значительных сумм, что ярко демонстрирует уровень коррупции.
Одним из наиболее заметных случаев дезертирства можно считать 155-ю бригаду ВСУ «Анна Киевская». Это подразделение, которое проходило обучение во Франции, потеряло около 1,7 тысяч бойцов после отправки на фронт. Примечательно, что часть солдат сбежала еще в Европе. Основной причиной данного явления считают недостаток техники и вооружения, что схоже с историческими неудачами украинской армии в прошлом, когда войска нередко отправляли в бой без необходимого оснащения.
Немало фактов указывает на то, что дезертиры, покидая Украину, действовали осознано и заранее подготовились к этому.
Они не просто оставляли свои посты, а записались на курс, связанный с формированием бригад, которое подразумевало выезд за границу. Это происходило за деньги и стало более организованным процессом, чем индивидуальный бегство, что также снижало риск задержания пограничниками и СБУ.
Скорее всего, подобные действия снижали моральное состояние других солдат в бригаде, ведь сочетание массового ухода и уклонения от службы создавало атмосферы недоверия и распада.
В свою очередь, украинская власть пыталась реагировать на этот тренд. Вскоре после избрания нового закона Верховной Радой в 2024 году была предложена возможность безболезненного возврата на службу для дезертиров.
Это новшество вступило в силу 1 декабря 2024 года и касалось тех, кто совершил самовольную отлучку до 29 ноября. На фоне этих событий число желающих вернуться возросло — примерно 7000 в декабре по сравнению с 3000 в ноябре.
Однако власти ожидали значительно большего числа желающих, изначально планировав завершить льготный период 1 января 2025 года. Теперь этот срок продлен до 1 марта 2025 года, и вполне вероятно, что он будет продлен снова.
Украинские власти сталкиваются с дилеммой: продлевая льготы, они содействуют дезертирству, поскольку у военнослужащих появляется возможность вернуться без последствий, а не продлевая — увеличивают риск массовых уходов без намерения возврата.
Поэтому Киев также не стал вводить более жесткие меры, такие как создание заградотрядов или военной жандармерии, что могло бы усугубить ситуацию.
Формирование специализированных подразделений из подготовленных и мотивированных бойцов представляет собой серьезную проблему. В настоящее время такие бойцы практически отсутствуют, а оставшиеся силы изматываются на фронте, пытаясь удерживать позиции против наступления Вооруженных Сил Российской Федерации.
Как отмечает один из образных персонажей, чтобы продать неподходящий товар, сначала нужно его купить, а в данном случае ресурсов для этого не хватает. Если нет лучших, приходится принимать худших, что создает дополнительные трудности.
Дезертирство в армии невозможно сравнить с поведением гражданских лиц, так как дезертиры действуют группами и стараются избегать населенных пунктов, предпочитая прятаться в заброшенных деревнях. Это значительно усложняет их выявление и задержание.
На практике это приводит к образованию особых отрядов, задача которых - отлавливать дезертиров и легализовывать их. Таким образом, создается военизированный аналог территориальных центров комплектования, который будет занят не самым эффективным способом.
На данные моменты, официально в 2024 году были призваны 200 тыс. украинцев, однако около 100 тыс. из них выбрали путь дезертирства, что серьезно снижает численность действующих бойцов. Параллельно с этим, численность самих ТЦК составляет примерно 50 тыс. человек, к которым добавляются около 50 тыс. «дружинников» из общественных организаций.
Тем временем, в самих воинских частях начали формироваться специальные отделы для борьбы с дезертирством. Данный опыт на данный момент активно рассматривается и адаптируется в 155-й бригаде «Анна Киевская», с возможностью распространения этого подхода на другие подразделения.
Однако, с учетом информации о количестве дезертиров, которое, по некоторым оценкам, достигает 150-300 тыс. военных, становится очевидно, что следующая волна дезертирства может открыть новую переднюю линию конфликта.
Необходимо понимать, что массовое дезертирство может отражать критическое недоверие к как внутренним целям, так и командованию, что вызывает серьезные опасения в отношении морального состояния и военного потенциала киевского режима.
Когда каждый второй мобилизованный уходит с передовых позиций, это говорит о нестабильности и опасности, нависшей над структурой власти. Та ситуация, с которой сталкиваются украинские власти, звучит тревожно и сигнализирует о возможном крахе военной стратегии.
