В начале года на программе «Агора» известного историка П. Уварова прервали, хотя он успел озвучить важную мысль о превосходстве дореволюционного инженерно-технического образования в России по сравнению с Европой, подчеркивая, что выпускники высших технических училищ обладали широтой взгляда на мир.
Эта тема касалась подготовки к 270-летию МГУ им. М. В. Ломоносова, которое исторически оставалось образцовым учебным заведением. В. О. Ключевский, профессор МГУ, подчеркивал, что в его время студенты ценили своих преподавателей, что создавало взаимопонимание и гордость за университет.
Однако стоит отметить, что это было в эпоху, когда образование было доступно не всем: в 1913 году в Российской империи, по данным, в которой не учитывалась Финляндия, проживало 166,7 миллиона человек, и имелось всего одиннадцать императорских университетов, которые посещали около 36 тысяч студентов.
Всего в тот период в империи действовало 63 высших учебных заведения с 123 532 учащимися. Эти данные подчеркивают ограниченный доступ к университетскому образованию, и ставят под сомнение возможность того, что представление о славном прошлом сулит автоматическую трансляцию на будущее.
Император Николай II придерживался четкой позиции по вопросам образования в России. Он считал необходимым открытие исключительно высших учебных заведений и делал акцент на важности средних технических и сельскохозяйственных школ, однако против увеличения числа университетов выступал.
В этом контексте, в апреле 1912 года, он указал Правительству ограничить их количество. Это решение было принято на фоне существовавшего с конца ХIХ века движения «народных университетов», которые, хоть и находились под жестким контролем властей, предоставляли поистине качественное образование лишь в нескольких учебных заведениях, среди которых можно отметить Московский городской народный университет, Томский народный университет и Нижегородский народный университет, созданные в 1915 и 1916 годах.
Совокупно в России в 1913-16 годах было всего 11 800 инженеров, из которых только 7 880 работали в промышленности, а остальные – в государственных учреждениях. Это подчеркивает высокую ценность инженерной профессии в то время, когда каждый инженер был «на вес золота», обладая не только техническими, но и гуманитарными знаниями.
Инженеры, такие как путейцы и горные инженеры, осуществляли свою профессиональную деятельность с учетом важности просвещения в удаленных уголках Российской империи. Например, строительство Транссибирской магистрали не только отвечало геополитическим и экономическим запросам, но также было грандиозным цивилизационным проектом.
Для успешной реализации новых социально-экономических проектов необходимы не только высококвалифицированные специалисты, но и так называемые социальные архитекторы новой реальности. Важность этой роли особенно подчеркивали инженеры, которые стали ключевыми фигурами в процессе. Анализ статистики демонстрирует, что высшее образование в царской России не было массовым, что также характерно для Европы и США до начала 20-х годов 20 века, несмотря на происходящую индустриализацию и растущий запрос на профессиональных специалистов.
Уже в 1923 году была опубликована первая редакция книги К. Ясперса «Обновление университета», окончательный вариант которой вышел в 1946 году, после Второй мировой войны. Именно тогда университеты начали восприниматься как «кузницы новой Европы», а массовое высшее образование стало решать социальные проблемы и создавать карьерные лифты для представителей различных сословий. Однако такой процесс породил новую сложную коллизию. Исследователь Ортега-и-Гассет в своей работе «Миссия университета» в 1930 году обратил внимание на то, что университет должен формировать не только профессионалов, но и культурных людей.
Он утверждал, что «средний человек» должен стать культурным, чтобы соответствовать современности. Это был острый диагноз социального развития Европы, связанный с кризисом культуры и массовым состоянием общества. Ортега-и-Гассет поднимал вопрос о том, что даже при получении качественного образования, не каждый «средний человек» готов стать культурной личностью. В схожем ключе размышлял и А. И. Солженицын в 1974 году, обративший внимание на проблемы «образованщины» в советской системе высшего образования.
Солженицын подчеркивал, что обладание знаниями без духовной составляющей порождает ущербную личность и затрудняет творчество и созидательную деятельность. Высшее учебное заведение должно не только передавать знания, но и пробуждать стремление к творчеству и создавать нравственный подход к сущности бытия. Это особенно актуально для высшей школы в современной России, где экономические условия требуют все больше квалифицированных специалистов с высшим образованием.
На сегодняшний день в России насчитывается почти 1100 высших учебных заведений, в которых на 1 сентября 2023 года обучается около 4,5 миллиона студентов. Однако важно отметить, что лишь 20% мужчин и 25% женщин в стране имеют высшее образование, которое далеко не всегда соответствует высоким стандартам и не может считаться элитарным. Образование должно быть не только доступным, но и качественным, чтобы выполнять свою основную функцию в формировании культурной и профессиональной элиты.
