Из последних новостей: в России закрываются колонии. Причина? Недостаток заключенных. Но это не означает, что преступность снизилась - наоборот, статистика свидетельствует о ее увеличении.
Реальность заключается в том, что заключенные перебираются на фронт. Исправительные учреждения, расположенные в отдаленных местах, являются важным аспектом жизни маленьких поселков. Они предоставляют работу и продовольствие жителям, становясь градообразующими предприятиями. Многие семьи работают здесь поколениями, и закрытие колоний для них равносильно потере единственного завода или фабрики.
Люди просили вернуть заключенных в качестве кормильцев. Это же относится и к работникам детских домов, которые опасаются излишней популяризации усыновлений, так как это может отразиться на их будущем трудоустройстве. Реальной проблемой для них является нехватка пропитания, как это показывает история Шарикова, который остался без работы и не знал, где искать пропитание.
Все это свидетельствует об острой необходимости балансирования интересов и принятии решений в сложившейся ситуации. Усыновления детей также сталкиваются с препятствиями со стороны чиновников, которые стремятся сохранить статус-кво.
Тем не менее, важно уделять внимание гуманитарным аспектам и благополучию детей и семей. В контексте военных действий на Украине сообщается о гибели одного из жителей Улан-Удэ. Поднялась волна эмоций и обсуждений вокруг этого происшествия, привлекая внимание общественности к проблемам национальной безопасности и войны.
Законодательные акты и политические решения могут оказать влияние на жизнь обычных людей, в том числе и на судьбу заключенных и их семей. Время покажет, каким будет будущее страны и какие изменения произойдут в социальной сфере. А покамест приоритетом остается обеспечение безопасности и благополучия граждан.
Более чем 46 заключенных из колоний, отправленных на фронт в ходе войны, известно, что они погибли. Из различных источников стало известно, что общее количество заключенных, ушедших на фронт за весь период войны, составляет около 200 тысяч человек. Точные цифры потерь, включая численность помилованных заключенных российским президентом Путиным, неизвестны, но приблизительно треть из них погибла. Заключенные, отправленные на фронт, подвержены повышенному риску гибели.
Исследование, проведенное изданием «Медиазона» совместно с Русской службой Би-би-си, показало, что из 19 517 погибших в битве за Бахмут 17 175 были завербованными заключенными, что укрепляет понятие 'пушечного мяса'. Данный метод вербовки и отправки заключенных на фронт выгоден для военного руководства по нескольким причинам. Во-первых, использование заключенных как 'мяса' является экономически выгодным, так как их трудоемкость дешевле. Во-вторых, заключенные лишены многих прав и защиты, что делает их управляемыми и легче контролируемыми (заключенные получают документы о помиловании лишь по прошествии долгого времени после боевых действий). В-третьих, некоторые из этих людей имеют опыт преступлений до заключения, что делает их более жестокими и беспощадными. В-четвертых, длительный срок заключения означает, что их семьи уже отошли от них, и скорбь при сообщении об их гибели может быть меньше, чем у обычных мобилизованных. Кроме того, за каждого погибшего заключенного предусмотрено денежное вознаграждение в виде 'гробовых', что также является стимулом для военных начальников.
Украина, судя по новостям в прессе, также перешла к массовой вербовке заключенных на фронт, но по другим правилам: там не отправляют заключенных, отбывающих наказание за насильственные преступления.
Тем не менее, необходимо заметить, что даже такой источник 'пушечного мяса', как женщины-заключенные, для российской армии становится все более исчерпанным.
По данным уполномоченной по правам человека Татьяны Москальковой, уже имеется подтверждение нескольких случаев вербовки женщин-заключенных. Однако правозащитница Ольга Романова считает, что таких случаев может быть гораздо больше, чем известно.
Родственницы и матери обычных призывников, оставшихся на передовой, начали проявлять возмущение по поводу такого неравного обращения: почему их родные сражаются под пулями уже более года без возможности отдыха и отпусков, в то время как некий бывший заключенный после всего шести месяцев службы уже находится на свободе и пьет водку у себя дома.
И действительно, по отношению к заключенным применяется жесткое правило: после шести месяцев службы они могут вернуться домой. К сожалению, не все погибают на фронте. Иногда они возвращаются.
Издание 'Верстка' подсчитало, что за последний год как минимум 107 человек погибли от рук вернувшихся с украинских фронтов. Еще 100 человек пережили встречу с ветераном, но получили серьезные травмы.
Возникает вопрос: как так получается, что убийства, совершенные теми же самыми людьми на Украине, оцениваются как норма, а те случаи, когда они, вернувшись, убивают соотечественников, считаются чем-то аномальным? Но и то, и другое аморально. Война сама по себе выходит за рамки нормы. И то, что смерть возвращается в глубь России таким образом, представляет собой неизбежную трагедию.
Осужденные за убийства или насилие, неожиданно освобожденные властями, скорее всего, вновь попадут за решетку: вероятно, их нельзя рассматривать как членов общества, способных к полезной деятельности.
Среди новой волны преступников обнаруживается значительное количество новичков, которые не были отправлены на фронт через лагеря. Среди таких преступников много обычных людей разных профессий и возрастов, представители различных регионов, городов и деревень. Они приобрели негативный опыт участия в убийствах и, к сожалению, также получили опыт мародерства и насилия над мирным населением.
Возвращаясь из боевой зоны, почему они должны вдруг стать сторонниками гуманизма и проповедниками толерантности? Некоторые из них, конечно, могут измениться, однако в основном эти «ветераны СВО» – это люди, которые почувствовали азарт кровавых действий, и многим из них такой азарт пришелся по вкусу. Более того, теперь они требуют уважения и понимания своих пороков со стороны окружающих. Сколько раз уже пострадавшие от их преступлений в глубокой России слышали от них фразу: 'Меня за это никто не накажет!'
И, к сожалению, это часто оказывается правдой. Бывает, что жертвы их преступлений сами становятся обвиняемыми, а не сами преступники. Согласно путинской пропаганде, они считаются 'новой элитой', примером для подражания. В их понимании, преступники 'искупают' свои преступления кровью и становятся героями. Недавно мне попалась статья о 'парте героя', открытой в сельской школе, хотя обе жертвы этого 'героя' – изнасилованные и убитые девушки – учились именно в этой школе.
Отправка преступников на войну и их последующая героизация – это как бумеранг, который рано или поздно вернется и повлияет на общественную жизнь на очень долгий срок. Может быть, не стоит спешить с закрытием тюрем и колоний? Они могут еще пригодиться в будущем.